o 4325376bba38313e

-Товарищ Кириллов вас рекомендует. Но мне надо знать, что вы умеете. Чтобы

знать - что можно с вас спросить. А что - с отдавшего вам приказ, неисполненный

из-за вашей необученности.

А в самом деле, что я умею? До июня сорок первого - ничего особенного. Отец, хоть и большевик со стажем, но не по линии партийной, а начальник участка на

Балтийском заводе. Мама при царе в прислугах ходила у барыни, последние годы в

школе учительствовала, немецкий язык. Ну и я - как водится, "Будь готов к труду и

обороне". Стрелять метко у меня очень хорошо получалось, что из винтовки, что из

нагана, нормативы все сдала. Даже с парашютом, еще до войны, пару раз прыгнуть

удалось. Школу закончила без медали, но только на "отлично" и "хорошо" - в

тридцать девятом. Комсомол - а как иначе? После - учиться хотелось. Жили мы на

Петроградке, улица Плуталова - а в доме соседнем, сам Перельман! Сколько я в его

"Дом Занимательной науки" ходила, у нас там целый кружок был, кому интересно, школьники, и даже студенты! Яков Исидорович нас дома принимал, рассказывал и

показывал много. Кто книги его читал - тот поймет, насколько интересно это было.

Например, как приемник детекторный работает? Что, вы собрать его не умеете? Я

в четырнадцать лет первый свой сделала. У нас во дворе почти у каждого

мальчишки был. Просто ведь совсем!

В университет хотела на матмех поступить, или физмат. А вышел - инъяз. И

мнение общее, что не для девушек это - хотя летать как Гризодубова тоже раньше

невозможным казалось. Я ведь и немецкий учила, потому что большинство книг

научных и технических на нем, а не из-за Гете и Гейне. Кто-то может и их хотел, в

подлиннике прочесть - ну а я. "Диалектику природы" Энгельса. А дал ее мне, на

русском, конечно, Яков Исидорович. И там так все объясняется - основы мира, у

самых простых вещей!

Но в том-то и дело, что перевод. У каждого слова, значений много, и синонимов -

а это, оттенок свой. И в сумме, смысл может меняться - не на противоположный, но какие-то детали пропадут. Вот мне и захотелось - тем более, по математике я

подготовиться не успела, а на немецком говорила почти свободно, от мамы

научилась, у нее ведь при царе барыня немкой рижской была, и маму держала

скорее в компаньонках, чем в прислуге, хороший была человек, хоть и из

благородных (только сказать об этом нельзя сейчас никому). Два курса отучилась, все было как у всех. И вот - война!

Дядя Саша, товарищ Кириллов, с моим отцом знаком давно был. Я с малых лет

помню, как он к нам заходил. То чаще, то реже - даже когда вдали служил, если в

Ленинград приезжал, так в гости непременно. Папа рассказывал, что дядя Саша

однажды даже ему предлагал в ГПУ работать (тогда еще не НКВД) - так папа

ответил, нет, кому-то шпионов и оппозицию ловить, а кому-то и корабли строить.

Мне это по душе - а насильно мил не будешь. Дядя Саша понял - в друзьях с папой

остался. И даже помог в тридцать восьмом, когда у папы неприятности были.

В военкомат тогда всей группой пошли. Кого-то завернули, как негодного по

здоровью - ну а мне, и еще двенадцати, направление дали, в дивизию Народного

Ополчения. Домой забежала, попрощаться - и дядя Саша там. Ополчение? В

другом месте послужишь! Да ты пойми, дуреха, ты на большее способна, чем

войсковым радистом или санинструктором - и неизвестно еще, где труднее будет.

Бумаги давай - с военкоматом я сам решу. И добавил, под нос - "отца твоего не

сумел уговорить, талант в землю, так может с тобой выйдет".

Так вот и пошло - Школа. Учили по шестнадцать часов в сутки. Деревенским

проще было - те хоть лес знают. Ну а у меня - лишь летом дача за Вырицей. Зато

стреляла я если не лучше всех, то в первой десятке точно. Радиодело, немецкий -

тоже легко. А вот что-то заметить, оценить, выводы сделать - это наверное, от

общения с Яковом Исидоровичем, который учил, что даже в простых вещах можно

неожиданную сторону найти, и всегда вопросы задавать, зачем и откуда?

Это заметили. И готовить стали - уже не просто "поди увидь взорви убей". Как

"Таню" - Зою Космодемьянскую; подругами мы не были, группы разные - но

виделись, говорили. Но их отряд в подмосковные леса бросили - а меня в

Белоруссию. Шестеро нас было, в том числе девушек двое - им незамеченными

пройти легче: парней призывного возраста фашисты сразу хватали. Контакт был.. в

том-то и дело, что не было его, считай. У лейтенанта Морозова, в нашей Школе

служившего инструктором, двоюродная сестра в Минске осталась. И он клялся, что

Наташа - наш, советский человек! Вот и надо было мне ее найти - война, сколько

людей потерявшихся к родне спешат прибиться - и дальше, по обстановке. Уж

очень надо было нам знать, что там делается - и сведения, и с партизанами связь.

Ребята в лесу остались - а мы пошли. Мариша на связи должна была быть, если мне

зацепиться удастся.

Нет, не предавала! И с немцами не спала! Да, это связано - зацепиться в управе

удалось, не так много людей советских готовы были на службу к фашистам, но как

выдвинуться, чтоб заметили, чтоб знать больше? Если не через постель - то

талантом, усердием, организаторскими успехами! Играла такую мышку