o 496d70464d44c373

– Спрашивайте позволенья, прежде чем со мной заговорить.

57

– Я не задерживаюсь в людской.

– Черт, пора показаться врачу, у меня начались слуховые галлюцинации.

Но настоящих вершин я достиг не в этом искусстве (хотя, к великому

счастью, импровизировал, а не заготавливал ответы заранее) –

потрясающего мастерства я добился в искусстве игнорирования, когда

понял, что источник остроумия не бесконечен и что благоразумнее на все

вопросы, вернее на один-единственный отвечать величественным

молчанием.

Так и повелось. Этим поступком я окончательно оградил себя от быта

квартиры №44 и от симпатичного мне потенциального любовника. Свято

место пусто не бывает.

Личная жизнь Крис сложилась быстрее моей – вскоре на ее ложе стал

задерживаться Шурик. Минуя тот факт, что у него уже было три девушки, к

каждой из которых он относился очень серьезно. Я искренне порадовался

за подругу и почти завидовал, когда она пересказывала их сексуальные

игры. Видимо, мальчик был изощренным любовником, потому что иногда я

даже визуально не мог представить себе некоторые из его придумок. Но

безусловный талант не уберег Шурика от удара пяткой в лицо, которым

наградила его Крис в очень женском приступе ревности. Она не захотела

мириться с его похождениями на стороне и указала бедняжке на дверь. А

через пару дней мягкостью подушек и перин страстной Крис наслаждался

уже Ваня.

Забавный все-таки парень. Крис утверждала, что по энергетике он

идеальный любовник. Член у него был большой, и источник Ваниной

закомплексованности опять остался непознанным. А комплексовал он

сильно. Мог, например, час шумно и с азартом трахать Крис, а, кончив,

потупить глазки, обиженно повернуться к стене и только огрызаться на все

вопросы и ласки. Надо отдать должное Крис, на подобное поведение она

реагировала по-матерински нежно и внимательно, и старалась не

обижаться, когда Ваня вдруг трусливо сбегал из ее постели и прятался в

комнате своих друзей. Но он всегда возвращался, хотя и не скоро.

В то время, как Крис разбиралась со своими любовниками, я предавался

отчаянной мастурбации. Купил фаллоимитатор и подобно свихнувшейся

58

старой деве вгонял его в себя по ночам. Сосать резиновый член было

неинтересно и невкусно. Когда же он был во мне, я представлял, как все

мужчины этой квартиры по очереди меня пялят. Пожалуй, все кроме

Борщика – даже в фантазиях не хотелось конкурировать с его вечно

пьяной музой. Но другим я позволял делать со мной все, что угодно. Иной

раз я даже представлял, как сразу двое из них одновременно вводят в

меня члены – один лежа подо мной, а другой, навалившись сверху.

Наверное, в реальности это было бы нестерпимо больно.

Когда я кончал, я очень громко стонал, за дверью точно было слышно и в

определенных углах квартиры, куда доносилось эхо. Этот бесстыдный

громкий стон только больше меня возбуждал, ведь я хотел, чтобы его

слышали. Так животные зовут друг друга в период спариваний, и так я без

особой надежды звал любовника. Мне приходилось наслаждаться этими

быстрыми секундами оргазма и свободных стонов, потому что

незамедлительно после них являлось презрение. Не апатия, а глухое,

утомительное презрение. Я презирал себя за слабость.

И вот началась эпопея с кроватью. В квартире №44 постоянно

появлялись какие-то люди, знакомые постояльцев, знакомые этих

знакомых и так до бесконечности, ведь шесть лет назад это место

считалось очень модным в столице и добрую славу, хотя и незаслуженно,

сохранило до сих пор. Так называемых посадочных мест во время

вечеринок всегда не хватало, и вскоре соседи позарились на мою широкую

кровать. Там хватило бы места для второго человека, и мне благородно

предоставили право выбора. Воображаю, каким смертоносным сарказмом

я изошёл бы в ответ на подобную наглость в былые времена, то есть до

моего падения.

А теперь я мог воплотить некоторые из своих фантазий в реальность и

предполагал, что ребята, клянчившие место на моем ложе, заранее знали,

на что идут. При женственной внешности, реявшей словно знамя, и

болезненно-похотливом блеске в глазах можно было предположить, что

мое гостеприимство не имеет ни малейшего отношения к принципам

мужского братства.

Решив пресечь молящие взгляды Вани, я выбрал его в качестве первого

испытуемого. На самом деле в этом выборе не было ничего поспешного и

легкомысленного, я успел привыкнуть к этому несколько инфантильному

59

мужчине и оказывался очень близко от него, каждый раз, когда навещал

Крис. Это почти отсутствующее между нами расстояние на удобном ложе

моей подруги, естественное тепло, которое шло от Вани, но по которому я

уже успел истосковаться, а еще его запах, смущенный профиль, волосы на

груди, выбившиеся из расстегнутого ворота рубашки – все это как будто