o 496d70464d44c373

хип-хоп песенки в голове: «У нее мягкая походка и большой пистолет».

Проснувшись днем, я твердо решил никуда из дома не выходить, ни в

какие приключения не ввязываться, просто рассекать по квартире с

голыми волосатыми ногами, в красном японском халате из сундука

неизвестной благодетельницы, есть много калорийной пищи и

доброжелательно улыбаться соседям.

Выйдя из своей комнаты в красном японском халате и с голыми

волосатыми ногами, я первым дело наткнулся не на кого-нибудь из

соседей, а на заплывшего жиром участкового. Сейчас лучше развернуться

и безмолвно, величественно удалиться обратно в комнату. Но он изрек:

– А это вы? Давненько не виделись. У меня тут неприятное дело

поблизости, вот решил заскочить, погреться.

– Давненько, – сказал я, брезгливо пробуя слово на вкус.

Рукопожатие: моя рука инородна в его потной ладони.

– Какое у вас неприятное дело поблизости?

– Ритуальное убийство.

– Ритуальное? Пойдемте на кухню, выпьем чая. Так ритуальное,

говорите?

– Какого-то парня начинили газом из баллончиков с краской. Знаете,

этими баллончиками еще стены разрисовывают.

Мне стало дурно.

– Тело уже увезли? – спросил я.

– Нет, там сейчас следственная бригада.

– А можно пойти посмотреть?

– Уж поверьте, это не самое приятное зрелище…

Тело ди-джей дрона лежало на фоне обшарпанной голубоватой стены

неподалеку от нашего дома. Я, естественно, и вида не подал, что он мне

знаком. Живот у парня неестественно вздулся, и то и дело раздавался

свистящий неприличный звук. Это убиенный все еще пердел газом из

баллончиков.

– Какая унизительная смерть, – сказал я участковому.

– Да ладно. Он же мертвый, ему все равно.

Я укутался в каракулевый жакет. Было очень холодно, моросил

171

неприятный дождик. Тело ди-джей дрона покоилось на ложе из каких-то

листовок.

– Что это такое? – уточнил я у кого-то из следственной комиссии.

– Приглашения на выставку. Парень, наверное, разносил их, пока его не

убили.

– Разрешите посмотреть?

– На вернисаже как-то раз, – тихо пропел человек, отворачиваясь.

Я взял приглашение за самый краешек и пробежал глазами. Выставка

должна была состояться со дня на день в популярной галерее на 1-й

Тверской-Ямской. Вдруг ди-джей дрон о чем-то догадался и хотел вручить

одно из приглашений мне? На оборотной его стороне красовался

загадочный вензель, по стилю подозрительно напоминавший граффити из

ГМИИ.

«Галерея «Ржавь&Коромысло» имеет честь представить. Проект

«Кровь». Художник Инга Иззалиева».

Все мои планы на счет высококалорийной пищи и доброжелательных

улыбок пошли прахом. Оказалось, что ди-джей дрона знали все в квартире

№44, и меня то и дело вызывали на кухню как единственного свидетеля

его печальной кончины. Со мной заговаривали какие-то незнакомые хиппи

и рэпперы, почему-то сердечно соболезнуя, по телефону позвонила

сумасшедшая журналистка, вознамерившись написать об этом случае

большую статью, а участковый, который не спешил обратно на службу, без

перерыва бубнил о своей сорокалетней дочурке.

Приглашение на выставку получили все кроме меня. Не могу сказать,

чтобы меня это очень задело.

– А как он пукал? – интересовалась Вашингтон. – Очередью?

– Что ты такое несешь? – пыталась пристыдить ее Крис, которую смерть

ди-джей дрона, действительно, опечалила. После вчерашней сцены она

была очень тиха и подавлена.

– Милая, я столько за свою жизнь повидала, что только нелицеприятные

детали помогают смириться с горечью утраты. Ну, так как он пердел?

– Он скорее посвистывал, – я еле сдержал приступ смеха.

– Посвистывал? Как на рыбалке? То есть отстраненно, как бы между

172

делом?

– Вашингтон, ди-джей дрон умер – естественно, что пердел он после

смерти отстраненно и как бы между делом.

– Идиоты, заткнитесь! – крикнула на нас Крис и убежала к себе в комнату.

– Бедняжка. Представляю, как расстроится невеста ди-джей дрона, –

Вашингтон опрокинула в горло стопарик клюквенной настойки.

– Ох, кошмар какой… Ты ее знаешь?

– Невесту-то? А как же. Да ведь это у нее выставка будет. Дура

редкостная. Эта Инга Из-за Заразаливаева.

– Галерея «Ржавь&Коромысло»…

Вашингтон зашлась истерическим хохотом.

– Между прочим культовое место, - заверила она меня.

– Не сомневаюсь. Сегодня, куда ни ступи в Москве, всюду культы.

Вечером предстояло очередное выступление в баре Магометова.

Готовясь к нему, я попросил Крис остричь меня коротко – уж больно

надоели девичьи локоны, да и вообще хотелось изменений, хотелось как-

то отмыться от недавних событий.

– Ты уж извини нас с Вашингтон.

– Да я не сержусь. Это все из-за Ванечки.

– Эта сволочь все-таки тебя бросила?

– Ага.

– Держись, милая, на расстоянии тоже любить можно.

– Тебя когда-нибудь бросали?

– Хуже – мне не отвечали взаимностью.

– Тогда ты знаешь, что никакие доводы в подобных ситуациях не

помогают.

– Помогают. Только позже, намного позже, когда ты успокоишься и вновь