o 690f386c6285b1ad

колонну два танка, и одному из них расщепило всю носовую часть, а вот экипажу второго сегодня

везло. Пуля угодила в дерево, и алый купол накрыл правую гусеницу. Танк прочно застрял на

месте, но своей огневой мощи нисколько не утратил. Башня тут же начал разворачивать пушку в

мою сторону. В этом фильме немецкие солдаты точно соответствовали исторической

действительности. Несмотря на внезапность и необычность нападения, они мгновенно

сориентировались и вычислили моё местоположение.

Колонна встала, из грузовиков посыпались солдаты, вооружённые преимущественно

автоматами. Ребятки в зимнем камуфляже, едва коснувшись ногами заснеженной дороги, тут же

разбегались в стороны и, не успел я сменить ствол, как солдаты рассеялись по местности, а

четверо из них уже соорудили под прикрытием грузовиков пулемётные гнёзда. Два МГ со

сменными стволами…, впрочем, стволы у МГ менялись при перегреве, а перегрев наступал от

долгой стрельбы. Если стрельба из этих игрушек станет долгой и прицельной – а я не сомневался,

что эти два пулемёта будут бить точно в цель, мне крышка, даже один ствол менять не придётся.

В первую очередь следовало подавить именно их.

Фэш был выброшен за бесполезностью – я не брал для него дополнительных обойм, а в одной

у него лежало лишь пять патронов. Из своего снежного окопа я выбрался со всей возможной

поспешностью, и его тут же накрыло дождём пуль – пулемёты заговорили. Когда я устроился в

пяти метрах от прежней своей позиции, скидывая со спины свой пулемёт, тяжело грохнула пушка

танка. Взрыв снаряда разворотил снежную яму до самой земли и даже глубже. Мою новую

позицию пока не засекли, но солдаты уже двигались по лесу и максимум через минуту меня

обнаружат.

Трёхствольный пулемёт в моих руках ожил, и с тихим шелестом вращая стволы, начал

плеваться пулями. Первые взрывы пуль моего оружия накрыли танк, на пару минут выведя из

строя его экипаж (убить я их не убил, но оглушил по-любому, сейчас по танку, будто гигантским

молотом простучали, так что внутри металлической коробочки было совсем не сладко). Я

85

развернул ствол к пулемётам противника. Первый, вместе с машиной, за которой укрывался, исчез

в десятке мощных взрывов и туче снежной пыли поднятой ими в воздух. Второй постигла та же

участь, но этот успел засечь меня и выстрелить в ответ. Вокруг взметнулись фонтаны снежной

крупы, а одна из пуль угодила в грудь. Жилет выдержал, камуфляж порвало як старую тряпку, а

меня опрокинуло наземь. Было жутко больно. Даже дышать стало не так-то просто.

Гортанная речь немцев, заполнившая лес, заставила меня перекатиться на живот и срочно

уползать в другое место. Автоматчики стекались к моей раскрытой позиции. Меня снова потеряли

с поля зрения, но такое счастье вряд ли продлится больше десяти секунд. Скрипя зубами от боли в

груди, я шустро дополз до завала из сухих ветвей и, не заботясь о том треске, что создаю своим

движением, перебрался через него. Оказавшись по другую сторону, я привстал на одно колено и

уложил пулемёт на толстую ветку. Линия взрывов разнесла в ошмётки наступающую пехоту

противника. Я стрелял по теням, почти не целясь. Людей взрывами разбрасывало в разные

стороны, словно тряпичные куклы сильными порывами ветра. Иногда их разбрасывало не

целиком. Немногие уцелевшие залегли и открыли шквальный огонь по мне. Снова ожил танк.

Пушка начала поворачиваться. Не обращая внимания на шквальный ветер, всё больше как-то

свинцовый, я полоснул по танку очередью – пушку повело, танк сдвинуло, развернув немного в

сторону, и он снова застыл неподвижно. В этот раз экипаж вряд ли придёт в себя. Контузия,

особенно дважды в день, здоровью далеко не всегда полезна.

Огневая мощь противника была полностью подавлена. Автоматчики уже не могли изменить

ситуацию, их и выжило немного. Захваченный кровавым духом битвы, я поднялся на ноги,

перескочил свое древесное укрытие и двинулся вперёд, в атаку, стреляя на ходу. Всё правильно –

пока противник дезориентирован понесёнными потерями, пока не успел организовать оборону,

нужно наступать, давить в зародыше любые ростки храбрости или разумного поведения

противника. Причём действовать надо стремительно. С этим вышла промашка. По глубокому

снегу ходить-то не просто, а ещё и стрелять прицельно вообще проблема. Если бы нас было двое-

трое, было бы проще. А так я едва не наглотался пуль. Но пронесло. Одна пуля попала в жилет,

что-то толкнуло правую ногу, я едва не упал, но боли не ощутил – адреналин так наполнил мою

кровь, что только из ушей не капал. Я вдруг ощутил себя непобедимым, неуязвимым и почти

богом. Как говаривал полковник: «прекрасное чувство в бою…, пока башку не отстрелили».

Вскоре всё было кончено. В паре метров от дороги я уже не видел целей и стрелял пореже: так,