О бедном монахе замолвите слово.

P.S. Кинжал и украшения в Ланьхоу не продавай, они принадлежали капитану нашего корыта, а его семья в городе достаточно известна. Вино можешь выпить за здоровье твоего приемного отца, оно весьма неплохое, жирдяй Ань И знал в напитках толк. В свертке мясо духовного медведя (ужин капитана), можешь его съесть. Хотя, если испортилось, то не ешь. С пилюлями разберешься сам, а если не разберешься, то продай — они принадлежали эксперту, которого послали в погоню за тюремной лоханью. Изучать что из них что, и для чего предназначено у меня нет времени, да и слаб я в алхимии.

P.P.S. Если решишь вернуться к семье, не верь Дао Ливею, он предатель.

P.P.P.S. Если решишь вернуться и принять наследие клана, помни, чему я тебя учил, и не будь доволен тем, что дают. Свое возьми сам. И помни: не все то золото, что плохо лежит.

Прощай, Ли.

Крепко тебя обнимаю, твой старик, Дао Дэшень.

— Ли! Эй, братец Ли, очнись! — из размышлений меня вывел возглас Ванкси. — Эти люди, похоже, идут к нам.

Я встал на ноги и огляделся: к нам действительно приближались сразу две процессии, и, к моему сожалению, представители второй из них, что чуть приотстала, были мне неплохо знакомы. Да, сестры Роу со своими прилипалами. А вот прочий народ оказался решительно незнакомым, хотя и выглядел весьма представительно. Возглавляли первую группу, уверенно топавшую в нашем направлении, колоритная парочка: мужик в доспехах, по виду возрастом за сорок, с суровым обветренным лицом, и седобородый, но рослый и еще крепкий старик.

— Здравствуй, незнакомец. Не ты ли будешь Дао Ли? — не став разводить церемонии, прямо поинтересовался мужик в доспехах.

— Дао Ли умер вчера, — ответил я, пребывая в душевном раздрае от открывшихся мне обстоятельств.

— Какая жалость! — усмехнулся незнакомец. — А могу ли я тогда поинтересоваться, что вы здесь делаете?

— Поминаем усопших, разумеется, — разъяснил я ему очевидные вещи. — Вот, у нас есть вино, чтобы выпить его за упокой умерших, и закуски.

— Уж не за упокой ли почтенного Дао Дэшеня вы хотели выпить? — ухмыльнулся мне старик. — А, может быть, молодой мастер Ли из клана Дао, воспитанник Дао Дэшеня, и Дао Ли, он же Ли Дао, знаток Фэн Шуй и алхимии по прозвищу «Народный Мастер»…

— Дао Ли, по прозвищу «Отец Позора», — едва слышно буркнула себе под нос Ванкси.

… - это один и тот же человек?

— Старший Лонвей! — выкрикнул какой-то добрый молодец из стариковых сопровождающих. — Как он может быть молодым мастером, у него борода длиннее вашей!

— Не суди книгу по переплету, — не поворачивая головы, бросил в ответ старец, и оба они, вместе с мужиком в доспехах требовательно уставились на меня.

— Определенно, это три разных человека, — ответил я. — Если про второго и третьего я что-то мог слышать, но про первого ничего не знаю.

— Тогда, возможно ли мне ознакомиться с содержанием этого письма, которое вы так небрежно комкаете в кулаке?

— Какого письма? — удивился я, и техника Улыбки Солнечного Тигра, зажегшая шарик света прямо внутри бумажного комочка, превратила его в тлеющие обрывки — а старой бумажке много не надо — которые я поспешил отряхнуть с ладони. — Это не письмо, это всего лишь салфетка, которой я вытирал жир с пальцев.

— Как ты смеешь перечить почтенному старейшине Лонвею! — выкрикнул высокий молодой парень с холеным лицом, дерзко выступив вперед. — Мы видели, как ты читал письмо! Ты смеешь лгать нам в лицо, грязный плешивый бродяга?

— Ты хочешь ругать этого старика? — вяло отозвался я. — Позволь дать тебе совет: не начинай того, чего не сможешь закончить.

— Кто ты такой, чтобы давать нам советы?! — взорвался парень. — Позволь-ка этому молодому мастеру дать тебе парочку наставлений! Отведай технику Девяти Призрачных Кулаков Дао!

И, не дожидаясь ни моего согласия, ни возражений от своих старших (которых, впрочем, не последовало), он атаковал.