О бедном монахе замолвите слово.

«Вытереть кровь и умыться, пока бабка не увидела… Потом я покажу тебе еще пару хороших ударов… А вечером пойдем к реке, и наловим рыбы…»

«Дао Дэшень!!! Выходи! Твой сопляк снова учиняет беспорядки! Посмотри, как он отделал моих сыновей!…»

«Ага… Сам явился… Тебя-то мне и не хватало!… Ли, подержи-ка мое пиво, сейчас папа покажет, как лечить горбатых…»

«Дядя Ляо вроде не горбатый…»

«Это только пока, сынок…»

— Ли, тебе плохо? Ли! — девушка трясла меня за плечо. — Ли! Держись! Эй, вы! — это она уже гостиничной прислуге, — Быстро принесите сюда чай с успокаивающим сбором!

— К дьяволу чай, — я махнул рукой официантке. — Вина мне!

Вино не лечит, и не дает забыться, как бы кто ни говорил. Но горечь с души необходимо было чем-то смыть.

И мне принесли вина, а потом еще. Ванкси наварила лекарства по матушкиному рецепту заранее, потому что подозревала, что я нажрусь, как дикая свинья, и оно таки понадобилось. Потому что этот старый мастер нажрался, как дикая свинья.

Золото, а не женщина.

Наутро со слегка гудящей после вчерашнего головой я отправился по последнему адресу. Пропуск у меня был, его посыльный принес вместе с письмом юаньвайлана, но он и не понадобился. Видимо, вид мой полностью соответствовал внутреннему содержанию, и под тяжким взглядом красных глаз на суровом опухшем лице этого старика сторож тюремного кладбища сделался слаб в коленках.

— Так, тридцать пятый квартал… Тридцать шестой… А, вот и он. Теперь могилы… Пятая… Восьмая… Вот и я. Здравствуй, отец…

Грубый серый валун, скверно обтесанный с одной стороны, с номером, выбитым на верхушке и ржавой табличкой из дешевого железа, на которой виднелись ныне едва заметные имена тех, кто обрел здесь последний покой.

Я провел по табличке рукой, и вскоре нашел искомое имя: Дао Дэшень. Юаньвайлан не солгал и честно выполнил обещанное и оплаченное.

Ванкси молча обняла меня своими тонкими ручками, и деликатно отошла в сторону. Я проводил ее благодарным взглядом и заметил вдалеке какую-то процессию. Даже две. Но вряд ли они сюда — кому нужны старые кварталы с могилами беглых заключенных?

— Прости, отец, я не успел, — смог выдавить из себя я. Хотелось многое рассказать, хотелось просто сидеть и молчать.

Как же так, отец? Ты же никогда не проигрывал, ни в играх, ни в драках, как ты мог позволить каким-то ушлепкам тебя убить? Как?

Я еще раз провел пальцами по выцветшей краске таблички с именем отца, и тяжесть с души вдруг ушла, а небо снова обрело свой цвет: имя отца наискось пересекала длинная прямая царапина. Старая, забитая пылью и грязью, но различимая. И можно было бы решить, что это небрежность мастеровых, дешевые казенные заказы всегда выполнявших через задницу, но на нижнем конце царапины я нащупал кое-что еще — выцарапанный на металле небольшой крест.

Отбросив все лишние мысли, я принялся лихорадочно копать руками в указанном направлении супесь, отбрасывая ее в стороны.

— Ли! С тобой все в порядке? — подошла поближе моя спутница. По ее лицу было видно, что она сомневается: не потек ли случаем у меня чердак.

— Да! Более чем! — присутствие духа полностью вернулось к этому старику. И еще бы: таким символом — косая черта с крестом на нижней части — отец помечал свои ухоронки со спиртным, чтобы не нашли мать и бабка.

Вскоре из ямы на свет показалась большая глиняная бутыль с горлышком, залитым воском. Я достал ее, отряхнул от песка и потряс — внутри что-то шуршало. Горлышко от бутыли я просто отломил, и достал письмо, или, скорее, небольшую записку на пожелтевшей от времени бумаге.

«Юг, 50 шагов», и стрелочка, направленная вверх. Я посмотрел в указанном направлении — там росла большая сосна.

— О чем это? — спросила меня Ванкси, заглянув мне через плечо. — Юг это где?

— Там! — я показал пальцем.

— Значит, на дереве что-то есть? Надо лезть наверх?

— Насколько я знаю своего отца, если он написал «пятьдесят шагов на юг и лезть наверх», то нужно сделать сто шагов на север и там копать.

В сотне шагов от надгробия братской могилы обнаружилось русло давным-давно высохшего ручейка, ныне поросшее каким-то хоть и жиденьким, зато весьма колючим кустарником, и я, установив путем нехитрых расчетов примерное местоположение объекта, энергично принялся копаться в плотном песке.

— Может, все-таки посмотреть на дереве? — девушка, дернувшаяся было мне помочь и тут же насажавшая себе заноз, энтузиазм к раскопкам моментально утратила. — Может, там что-то есть, дупло какое-нибудь? А в нем еще одна подсказка, или еще что?