О бедном монахе замолвите слово.

Этот здоровенный обморок игнорировал входящие, и пер на меня, словно педофил на малолетку, и лягался всеми четырьмя копытами так, что этому старику поплохело. Нет, этот старый Дао всегда любил и умел подраться, но сегодня был явно не мой день, и явно не мой противник.

Определенно, где-то среди девяти небес жило божество, покровитель мордобоя и членовредительства. И вот, однажды, бросив исполненный доброты и сочувствия взгляд на наш грешный мир, на людей, что стенали во тьме невежества, пороков, болезней, полного морального разложения и нравственной деградации, и ужаснувшись той пропасти бездуховности, в которую пало человечество, это милостивое божеств сжалилось и ниспослало страдающим людям своего апостола, чтобы он бил их по лицу, и по всяким прочим местам.

Начать решили, похоже, с меня.

Спасти положение могла бы метла, но до нее еще над было добраться: учитель Фанг за утро так донял меня своими нравоучениями, что, сев завтракать, я просто отставил ее подальше. Не то, чтобы это как-то помогало, просто бороться с желанием выкинуть метлу с балкона стало немного проще. Теперь, вот, страдаю.

Очередную затрещину мой противник перенес с ледяным спокойствием, в ответ снабдив меня добрым пинком, от которого выпитый утром чай запросился наружу изо всех отверстий сразу, и я решил, что с меня хватит.

— Ага! Ты не сможешь меня победить! Я изучал кулачное искусство!!! — проорал мне этот негодяй.

— Я изучал твою сестру!!!

С этими словами я пнул ему в лицо кстати подвернувшийся под ноги стул, и бросился в сторону угла, в котором сиротливо дожидалась меня метла, и получил прямо в корму еще один пинок, и улетел в стену, и слился с нею в страстном поцелуе.

Определенно, не мой сегодня день. Сами Небеса намекнули мне об этом вчера, и еще разок ночью. Напомнили утром, и вот оно. Ну, а раз так, кто такой этот Дао Ли, чтобы противостоять воле самих небес? Поэтому настало время сменить тактику.

Отмахнувшись от настырного здоровяка метлой, я метнулся к ограждению балкона, дабы применить основной прием любого кулачного искусства, но не успел: у девушки с ящиком наконец получилось.

— Братья Цзян Ши покорно слушают молодую госпожу! — раздался громовой голос из глубины помещения. Странный голос: вроде бы говорил один, но звучало это, как будто гаркнуло трое. Трое дюжих мужиков, общаться с которыми я бы предпочел на как можно дальнем расстоянии и, желательно, в письменной форме.

— Наконец-то! Вы, три брата, ну-ка быстро схватите этот мусор, и притащите его ко мне! — а вот обладание столь визгливым голосом при столь милой внешности обладательницу и того и другого не красит. Я только и успел ступить на край балкона, дабы спрыгнуть вниз и покинуть сие бесславное поле боя, как мимо пронесся слабо светящийся голубоватым росчерк света — ну, мне так показалось, и как-то отреагировать на это я не успел. А вот с летящей в обратном направлении тачкой с отходами расположенного напротив ресторана, наоборот, получилось удачно разминуться, и этот ловкий Дао успешно приземлился на землю. Содержимое тачки, судя по жуткому воплю, напоминающему вой упыря, утоляющего свой древний голод, прилетело куда надо, сама тачка зацепила устремившегося за мной в погоню здоровяка, и об него раскололась, от чего он потерял равновесие и с балкона выпал боком, больно упал, и сломал себе левую руку. Следом спрыгнул мрачно воняющий рыбьими кишками второй участник потасовки, и сломал ему левую ногу. Удар недлинного изогнутого клинка, которым меня порадовал тот самый обладатель незапоминающегося лица я заблокировал метлой, отозвавшейся металлическим лязгом, и тут же съездил ему одним из ее концов по уху, от чего тот прилег составить компанию своему стонущему другу.

— Так! Железный шест, лысина… — раздался неподалеку мелодичный, словно перезвон тысячи серебряных колокольчиков голосок. — Где-то я это уже видела!

— И правда, Ксиу-эр! Уж не в Синнане ли? А ну стоять!!!

— Джиао-эр, хватай этого подонка! Эта сестра его наизнанку вывернет!

Но этот старый, усталый, а теперь еще и побитый Дао дал по тапкам в направлении бедняцких кварталов и располагающихся за ними северных ворот славного города Цзегу, надеясь затеряться в переплетении узких улочек. В сторону пристани прорываться было бесполезно — паром отходил только в полдень, а к северным воротам в самый раз. Ладно уж, не все сбывается, как задумано. Не получилось плыть — пройдусь немного пешком. Ну, а что до сестрицы Ванкси… С ней все должно быть в порядке: претензии у всех заинтересованных были только ко мне, а у нее самой хватит ума убраться подальше, пока вся эта камарилья гоняется по городу за несчастным стариком. Девка умная, сообразит, что к чему.