О брачной и внебрачной жизни

Кстати, в конце концов Еврипид таки развелся с женой, но его женоненавистничество не помешало ему вступить во второй брак, который, видимо, оказался более удачным. По крайней мере, в конце жизни драматург создал еще одну трагедию, посвященную Елене Троянской, в которой объяснил, что все приписываемые знаменитой красавице безобразия творил ее призрак, созданный богами, а сама Елена, будучи верной женой, в это время добродетельнейшим образом пребывала в Египте, дожидаясь возвращения Менелая из-под стен Трои.

Но если Еврипид и раскаялся в своем отношении к женщинам, то остальные афиняне в массе своей делать этого отнюдь не собирались. В конце IV века до н. э. комедиограф Менандр вторит Аристофану:

Средь всех зверей и на земле и на море
Есть самый страшный зверь, и этот зверь — жена.
<…>
Жена всегда есть зло, и вот поэтому —
Удача, если зло еще терпимое.
<…>
Кто жизнь желает провести в приятности —
Будь холостым, пускай другие женятся![27]

Тем не менее греки женились и издавали множество законов по поводу того, как это надлежит делать. В критском городе Гортина сохранились 12 столбцов, вырезанных на каменной стене древнего здания. Это самый древний и один из самых обширных сводов греческих законов, дошедших до нашего времени (есть и более древние, но они сохранились лишь в пересказе). Написан он был на рубеже VII и VI веков до н. э. Многие его положения касаются женитьбы:

Дочь-наследница пусть выходит замуж за старшего брата отца.

Если будет много дочерей-наследниц и братьев отца, то пусть следующая по старшинству дочь выходит замуж за следующего по старшинству брата отца.

Если не окажется братьев отца, но будут сыновья братьев отца, то пусть она выходит замуж за сына самого старшего брата отца…

Пусть родственник, имеющий право жениться на дочери-наследнице, женится на одной, но не на большем числе…

Если совершеннолетний родственник, имеющий право жениться на дочери-наследнице, не захочет жениться на желающей выйти замуж совершеннолетней дочери-наследнице, то пусть родственники дочери-наследницы подают в суд, а судья пусть присудит его жениться в течение двух месяцев.

Эти законы, конечно, охраняли семейное имущество от перехода в чужие руки. Но как не посочувствовать бедным наследницам, которые обязаны были выходить не просто за своих дядюшек, но обязательно за самых старших из них… Сами дядюшки, видимо, тоже не всегда стремились получить богатство, к которому прилагалась жена, раз этот вопрос приходилось решать через суд.

Не забыли гортинские законодатели и о разводах и о правах разведенных женщин.

Если муж и жена разводятся, то жена пусть имеет свое имущество, которое имела, когда пришла к мужу, и половину дохода, если он будет от ее имущества, и половину из того, что наткала, если будет, и пять статеров в том случае, если муж будет виновником развода… Если муж будет утверждать, что он не виноват, то пусть судья решит, принеся присягу.

По-видимому, гортинские жены часто не удовлетворялись такими условиями развода, и законодателям пришлось это предусмотреть:

Если она унесет что-либо другое из имущества мужа, то пусть уплатит пять статеров и вернет то, что унесла у него, и то, что похитила у него, отдаст.

Если она от чего-либо (от обвинения) будет отказываться, то пусть судья заставит поклясться Артемидой перед Амиклейским храмом…