О брачной и внебрачной жизни

Некоторые нарушения и вовсе не наказываются, а виновным лишь предписывается совершить очищение. Закон гласит: «Дваждырожденный, имев сношение с мужчиной или с женщиной на повозке, влекомой быками, в воде, а также днем, — пусть совершит омовение в одежде». Почему под запрет попал секс именно на повозке, авторам настоящей книги неведомо. Но интересно, что сам факт мужеложства смущает законодателя значительно меньше, чем пресловутая повозка. Правда, в другом параграфе законы Ману сообщают, что мужеложство приводит к «потере касты». Но, например, Каутилья такими ужасами никому не угрожает и, карая за сексуальные преступления, не связанные с насилием и нарушением кастовой чистоты, предлагает ограничиться штрафами: «Если кто имеет сношение с женщиной помимо полового органа, то следует низший вид штрафа… То же следует и за мужеложство… С тех безумцев, которые занимаются скотоложством, взимается штраф в 12 пана, а с тех, кто имеет половые сношения с изображениями божеств, должен взиматься штраф в двойном размере».

Современные индийские законодатели, несмотря на то что мир понемногу идет по пути признания гомосексуальных связей и даже браков, в своей толерантности отстали от Европы: до 2018 года гомосексуальные связи были в Индии уголовно наказуемы. Закон, принятый еще в XIX веке, во времена британского владычества, предусматривал длительное тюремное заключение за «противоречащий природе акт плотской связи».

Интересно, что, хотя теоретически этот закон относился и к лесбиянкам, на практике женщинам удавалось избежать наказания. Дело в том, что к закону есть примечание: «Для применения статьи достаточно наличия доказанного полового акта с проникновением». И поскольку у лесбиянок вопрос о «проникновении» является спорным, известны судебные процессы, которые были выиграны женщинами, состоявшими в однополой связи.

Лесбийские связи у индийцев карались издревле, хотя и не слишком жестоко. Каутилья писал: «Если девушка лишена девственности другою женщиною по своему желанию и является равною с нею по положению, то она платит штраф в размере 12 пан, лишившая же ее девственности — в двойном размере». Законы Ману были строже: «Для девушки, которая растлит другую девушку, полагается штраф в двести пан, пусть она уплатит двойное брачное вознаграждение, а также пусть получит десять розог… А женщина, которая растлит девушку, заслуживает немедленного обрития головы, отрезания двух пальцев, а также того, чтобы ее провезли на осле».

Законы Ману запрещали повторные браки или любовные связи вдов: «Добродетельная жена, пребывающая в целомудрии после смерти мужа, достигает неба, даже не имея сыновей… Но жена, которая из желания иметь потомство нарушает обет верности умершему мужу, встречает презрение в этом мире и лишается местопребывания мужа на небе… Потомство, рожденное от другого, — даже в другом браке, — в этом мире не признается; другой муж нигде не предписан для добродетельных женщин».

Тем не менее повторные браки вдов и даже разведенных женщин в те времена, когда создавались законы Ману, случались, хотя и достаточно редко. И даже сами законодатели рекомендуют бездетным вдовам «при опасности прекращения линии рода» вступить в связь с собственным свекром, деверем или иным «уполномоченным» родственником «в благоприятное для зачатия время». Закон повелевает: «Уполномоченный, умастившись коровьим маслом, пусть ночью молча произведет от вдовы одного сына, но другого — ни в коем случае». При этом «уполномоченного» особо предупреждают, что он не должен «действовать из похоти», а вдове указывают, что она вправе родить сына только от конкретного уполномоченного, а отнюдь не от другого родственника, хотя бы он и приходился ей деверем. После того как «цель поручения в отношении вдовы достигнута согласно правилам», всякие сексуальные или любовные отношения с ней запрещены.

Если законы Ману допускали для вдовы повторный брак или связь с «уполномоченным», то позднее эти вольности попали под категорический запрет на большей территории Индии (конечно, для тех, кто исповедовал индуизм). Считалось, что вдова приносит несчастье всем, с кем она общается. Обычай предписывал ей брить голову и носить траурные одежды, запрещал надевать украшения, появляться на людях и даже обедать за одним столом со своей семьей. Кроме того, поскольку всем было ясно, что у добродетельной женщины боги мужа не отберут, то нравственные качества вдовы подвергались большому сомнению. И даже если она была известна своей добродетелью, это лишь означало, что она грешила в прошлых воплощениях, что нисколько не отменяло ее вины. Поэтому ни один уважающий себя мужчина не женился бы на вдове, тем более что это было прямо запрещено ортодоксальным брахманизмом по крайней мере для высших каст. И тот факт, что «женщина» овдовела, еще лежа в пеленках, ничего не менял — у новорожденной вдовы шансов на повторное замужество не было точно так же, как и у любой другой…