О, Брат

Радуйтесь, горы и холмы, ликуйте, деревья дубравные, звери и жужжащие все, и птицы крылатые не смолкайте! Славьте Дарящего вместе со мной, пойте стройно Ему, с восклицанием! Он скрепил Собой все живущее, сочетал небеса и землю, жизнью покрыл все лице земли, лоно ее наполнил дарами; все проник — бездну и сердце, обошел все изгибы их… Всех собрал в хороводе вечном: не расцепят объятий своих день и ночь, зной и дождь в круге том не расстанутся, и обнявшись, идут вместе дни спасения с днями бедствия …

И по вздоху Его — воды с небес, и изводит ветры из хранилищ бездонных, и блистанье Его — до краев земли, глас Его — по всему небу! И растит ветви любви из скал, и на крыльях бури шествует, и расступаются горы, когда идет, и земля колеблется, когда посетит. И трепещет сердце, когда войдет, и не может вместить близость дали Его…

Радуйтесь, небеса, торжествуй, земля, восклицайте, горы, от радости! Все живое подвинься сердцем к Нему, отзовись на дар жизни дыханием! Вознеси сердце на волне выдоха, и вернется на волне вдоха, и никто не займет места сердца, и никто не отнимет дара Дарящего!

И преклонятся небеса, и сойдет к вам, изливая поток света и славы; и солнце не скроется, и свет его будет, как свет семи дней, и окончатся дни сетования…

И стрекочущие в траве смолкли, и жужжащие в воздухе не вились, и сам воздух стал неподвижен. И змея, и ящерица вышли на камень раскаленный, и не двигались. И горы хранили молчание, и снег на вершинах блистал белизною…

Каин же все сильнее сжимал уши, ибо не мог больше вынести звуков. И уязвляли его, словно рой пчелиный, жужжащий тонко. И увидел: не свирель у губ брата, а жало скорпиона, тонкое и пустое, и вливается внутрь яд чрез него. И увидел камень, и взял, и занес руку:

— Вытрезвись от вина своего!!!

И стал клониться к нему Авель, и обнял его Каин, и держал крепко.

Адам же в час этот работал работу свою на кружале. И сосуд развалился в руке его… И Ева перестала чинить одежду, ибо звук оборвался. И уколола палец, и выступила кровь.

И не мог удержать брата Каин и отпустил. К ногам его склонился Авель, пал и лежал. Где склонился, там и лежал, и неподвижны были члены его. И лицом своим был обращен к земле.

И позвал Каин брата, но не дал ответа. И коснулся его в страхе, и перевернул лицом к небу, и увидел: пуст сосуд человеческий, ибо ушло дыханье. И увидел место на виске, откуда вытекала жизнь в землю, и сказал:

— Рана твоя неисцельна, язва твоя жестока…

И сидел возле брата долго. Вот, разбил плоть человеческую, и была непрочна, как сосуд глиняный, и не знал Каин, как поступить с ней. И некого было спросить, ибо ослы бессловесные отошли в сторону, и змеи и ящерицы скрылись. Лишь мухи слетелись к источнику крови, и садились, чтоб пить, и отгонял их. И видел, как пьет земля жадно… Но вот, истощился, и высох. И услышал крик в небе: то две птицы, раскинувших крылья, кружили над местом, и, опустившись, сели в отдалении.

И сказал себе: если отдам им брата, останутся кости подобно воловьим. Вот, удалились от гор, где мог спрятать его в расщелине, ибо как утаишь в месте открытом?

И тогда вспомнил о земле, о молчании сырой глубины ее, и взглянул на руки свои: оставалась еще сила в них. И дал им в помощь камень острый, и стали рыть яму глубокую. И разверзла земля уста свои, и поглотила Авеля, и не стало его. И устал Каин так, словно вспахал сто борозд, и не заметил, как очутился у ямы сна, и упал в нее. И не знал, что звал брата во сне, и не пришел, не откликнулся.

И очнулся от крика ослиного и увидел: ветер гонит по небу черное стадо. И ждал грома из туч, шума вод многих, но вместо брызг ветер сухой бросил песок в глаза. И закрылся рукой, и не мог найти ослов в буре, и не видел ничего.