Читаем О Чехове полностью

"...Да, непрочный кусок хлеба дает литература, и умно Вы сделали, что родились раньше меня, когда легче дышалось и писалось". ..."Денежно я ужасно напуган и, вероятно, в силу этой денежной, совсем не коммерческой тугости я избегаю займов и авансов... Будь у меня деньги, я летал бы по городам и весям без конца..."

{243}

***

H. П. Чехову, март 1886 г. Москва.

... "По-моему, ты добр до тряпичности, великодушен, не эгоист, поделишься последней копейкой, искренен, ты чужд зависти и ненависти, простодушен, жалеешь людей и животных, не ехиден, незлопамятен, доверчив... Ты одарен свыше тем, чего нет у других: у тебя талант. Этот талант ставит тебя выше миллионов людей, ибо на земле один художник приходится только на 200.000... Талант ставит тебя в обособленное положение: будь ты жабой или тарантулом, и тогда бы тебя уважали, ибо таланту все прощается".

***

Ал. П. Чехову, 6 апреля 1886 г. Москва.

..."Не выдумывай страданий, которых не испытал, и не рисуй картин, которых не видел, - ибо ложь в рассказе гораздо скучнее, чем в разговоре.

... Писал ли ты хоть одну вещь долее одного вечера?... Нет и нет. Литература для тебя труда не составляет, а ведь это труд!"

(Выдержка из письма Григоровича: "для этого нужно уважение к таланту, который дается так редко... берегите Ваши впечатления для труда обдуманного, обделанного, писанного не в один присест... Вы сразу возьмете приз и станете на видную точку в глазах чутких людей и затем всей читающей публики...")

***

Ал. П. Чехову, 10 мая 1886 г.

"Город будущего" выйдет художественным произведением только при следующих условиях: 1) отсутствие продлинновенных словоизвержений {244} политико-социально-экономического свойства; 2) объективность сплошная; 3) правдивость в описании действующих лиц и предметов; 4) сугубая краткость; 5) смелость и оригинальность; беги от шаблона; 6) сердечность.

***

М. Г. Чехову (дяде Антона Павловича) 18 января 1887 года.

... "Работа у меня нервная и волнующая, требующая напряжения... Она публична и ответственна, что делает ее вдвое тяжкой... Каждый газетный отзыв обо мне волнует и меня и мою семью..."

***

В. Г. Короленко, 1886 г.

... "Из всех ныне благополучно пишущих россиян я самый легкомысленный и несерьезный; я на замечании, выражаясь языком поэтов, свою чистую музу я любил, но не уважал, изменял ей и не раз водил ее туда, где ей не подобает быть. Вы же серьезны, крепки и верны. Разница между нами, как видите, большая, но тем не менее, читая Вас и теперь познакомившись с Вами, я думаю, что мы друг другу не чужды. Прав я или нет, я не знаю, но мне приятно так думать".

***

Ал. П. Чехову, октябрь 1886 г.

..."появились литературные враги, стихи "Тенденциозный Антон", где я назван ветеринарным врачом, хотя никогда не имел чести лечить автора".

{245}

***

Ему же, 24 октября 1887 г. Москва.

..."Современные драматурги начиняют свои пьесы исключительно ангелами, подлецами и шутами, пойди-ка найди сии элементы во всей России! Найти-то найдешь, да не в таких крайних видах, какие нужны драматургам.

Я хотел соригинальничать: не вывел ни одного злодея, ни одного ангела (хотя не сумел воздержаться от шутов), никого не обвинил, никого не оправдал... Удалось ли мне это, не знаю". ("Иванов").

***

Первая постановка "Иванова" в театре Корша 19 ноября 1887 г. Петр Кичеев поместил злобный отзыв о пьесе, в котором называет ее "глубоко безнравственной", "нагло циничной путаницей понятий", и "сумбурной". ("Московский листок").

***

Пушкинская премия в размере 500 р. была присуждена Чехову Академией Наук 7 октября 1888 г.

***

"Степь" напечатана в "Северном вестнике" 1888 г., 3 марта.

***

Плещееву А. Н. 19 января 1888 г. Москва. ..."Описываю я степь. Сюжет поэтичный, и если я не сорвусь с того тона, каким начал, то кое-что выйдет {246} у меня "из ряда вон выдающее". Чувствую, что есть в моей повестушке места, которыми я угожу Вам, мой милый поэт, но в общем я едва ли потрафлю... Выйдет у меня 4-5 печатных листов; из них два листа заняты описанием природы и местностей - скучно.

...Писать большое очень скучно и гораздо труднее, чем писать мелочь. Вы прочтете и увидите, какую уйму трудностей пришлось пережить моему неопытному мозгу".

***

И. Л. Щеглову (Леонтьеву) 22 января, 1888. Москва.

"...Кое-какие мысли о нашем бессилии, которое деликатный автор назвал безвластием, приходили и мне в голову. В наших талантах много фосфора, но нет железа. Мы, пожалуй, красивые птицы и поем хорошо, но мы не орлы..."

***

Д. В. Григоровичу, 5 февраля, 1888. Москва. ..."Я знаю, Гоголь на том свете на меня рассердится... Он степной царь. Я залез в его владения с добрым намерением, но наерундил немало..."

***

Д. В. Григоровичу, 12 января 1888.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза