Читаем О Чехове полностью

Театр обманчивая штука... Не поймешь... И завлекательная и противная в одно и то же время".

Все выдумано! (И. Б.).

***

"Я перевел разговор на другую тему, спросив, кто у него бывает из литераторов?

- Андреев здесь, в Крыму... Елпатьевский... Скиталец...

- Какой надменный вид у Скитальца... Совсем испанский дворянин какой-то шагает по набережной, - сказал я.

{411} - Это его манера держаться... А он чудесный простой малый... Совсем простой добряк и скромный... И талантливый... Его "Октава" хорошая вещь... А надменным его делают плащ, желтые штиблеты, шляпа и пенснэ..."

Все ложь! (И. Б.)

Недаром Чехов считал этого Карпова болваном и...

***

Н. Гарин. "Памяти Чехова".

"А. П. провожал меня, очень серьезно уверял меня, что непременно приедет в Маньчжурию.

- Поеду за границу, а потом к вам. Непременно приеду. Горький, Елпатьевский, Чириков, Скиталец только говорят, что приедут, а я приеду".

Никогда они этого не говорили.

И Чехов этого не говорил про них. (И. Б.).

***

Г. И. P о с с о л и м о. "Воспоминания о Чехове".

"Рука Чехова была суха и горяча, щеки горели... К своей основной легочной болезни он относился с обычным для таких больных оптимизмом".

Не вполне (И. Б.).

{412}

VI

Жаль, что у меня на руках нет писем Антона Павловича. Единственно, что уцелело, это его фотография. На ней надпись:

Милому Ивану Алексеевичу

Бунину

от коллеги

Антон Чехов

1901, 11. 19.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза