О чем говорит Ветхий Завет. Четвертая ступень

Поскольку перевод любого текста на другой язык неизбежно связан с некоторой интерпретацией оригинала, понятно, какая ответственность лежит на переводчиках Библии. От них требуется не только владение языками Священного Писания, но и знание церковной традиции понимания этих текстов. О переводе многих стихов и даже отдельных слов ведутся продолжительные споры. Вот пример, который хотя и не имеет богословского значения, но весьма примечателен.

В четвертой главе книги Ионы рассказано, как пророк после проповеди в Ниневии – столице Ассирии вышел из стен ее и стал ожидать суда Божия, издалека наблюдая за городом. А поскольку был зной, Бог повелел, чтобы над Ионой выросло растение, которое дало бы ему тень, чему пророк весьма обрадовался. В еврейской Библии растение названо «кикайон», в Септуагинте перевели его «колокинфэ» – «тыква», создатели латинской версии книги Ионы еще до Иеронима также употребили слово cucurbita – «тыква». Но Иероним, сверяя свои переводы с еврейским оригиналом, посчитал, что кикайон – это все же не тыква, а плющ, и перевел его латинским словом hedera. По всей видимости, он был прав – действительно, тыква не растет вверх и не может давать тени. Однако блаженный Августин, служивший епископом в Северной Африке, в своем письме Иерониму, жившему тогда в пещере близ Вифлеема, просил вернуть тыкву в его перевод, поскольку паства Августина смущена новой версией книги Ионы. Но блаженный Иероним оставил слово hedera, ибо для него была важна «еврейская истина» – верность древнееврейскому оригиналу, а для блаженного Августина высшим авторитетом обладал текст Септуагинты.

Для правильного перевода текстов Писания с целью распространения его в мире в новейшее время во многих странах были созданы Библейские общества и целые институты. В России при императоре Александре I в 1813 году было также создано Библейское общество, а в 1990-е годы – Институт перевода Библии. Названные организации продолжают активную деятельность и в настоящее время.

Глава 1 Адам и Ева

Творение мира

Библейскому повествованию о первых людях предшествует тема творения, которой открывается первая книга Библии – Бытие. Название этой книги, в греческом переводе «Гёнесис» – «происхождение», отражает ее главную идею – откровение о возникновении Вселенной и человека.

Рассказ о творении получил в церковной письменности название Шестоднев, поскольку описывает сотворение мира Богом в течение шести дней. Шестоднев всегда привлекал внимание толкователей, и его по праву можно именовать «откровением», поскольку ни один человек не был свидетелем того, о чем он повествует. Согласно церковному Преданию, данное откровение было получено пророком Моисеем, жившим много поколений позже и записавшим его для богоизбранного народа. Шестоднев начинается словами: В начале сотворил Бог небо и землю[22], открывая нам тайну творения мира. В отличие от древних греков, думавших, что материя вечна, а Бог лишь ее преобразователь – демиург, Шестоднев возвещает нам, что мир небезначален и у него есть Творец.

Согласно Шестодневу, мир – космос творится буквально из ничего, одним лишь Божественным словом, что указывает на всемогущество Творца. Эта важная истина – одно из оснований христианской веры. Мы исповедуем ее каждую литургию в Символе веры: «Верую во Единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым».

Знаменитый еврейский толкователь Священного Писания Филон Александрийский, размышляя над Шестодневом, называет Бога по отношению к сотворенному Им миру «отцом» и «ремесленником», поясняя: «Ведь и отец по отношению к своим детям, и ремесленник по отношению к созданиям своего ремесла цель свою видит в их сохранении и любыми путями ограждает от всякого вреда и пагубы, доставить же стремится всякую пользу и выгоду любыми способами»[23]. Таким образом, Филон этими двумя именованиями ясно выразил идею, что Бог не только Создатель, но и Промыслитель созданного им мира.

Дух Божий носился над водою.

Мозаика. Собор Санта-Мария Нуова. Монреале. Сицилия. XII в.