О чем мечтает герцог

Вместо ответа он подошёл к ней ещё ближе. Точно в полусне Лилиан увидела, как он потянулся и взял её за руку. Саймон приподнял её ладонь, и Лилиан ощутила на коже горячее прикосновение его губ. Её ресницы затрепетали, и она прикрыла глаза, не в силах унять дрожь в ослабевших коленях. Она почувствовала, как миллионы острых горячих иголочек пронзили каждый нерв в том месте, где он прикоснулся к ней губами. Сгорая от страсти, она боялась одного – что только Саймону под силу пробудить в ней такое желание.

– Милая Лилиан, – чувственно пробормотал он, и она распахнула глаза, когда Саймон притянул её ещё ближе к себе. Он обнял её за талию, и Лилиан вопреки своему желанию прильнула к его груди.

Словно в молчаливом приглашении она откинула голову, подставив губы для поцелуя, и Саймон принял предложенный дар. Он так сладостно прильнул к её устам, что девушка почувствовала, как слёзы обожгли её прикрытые от щемящего наслаждения глаза.

Будучи подростком, Лилиан часто грезила о мужчине, который поцелует её именно так, как сейчас это делал Саймон. И хотя романтическим мечтам суждено было потускнеть из-за не зависящих от её воли обстоятельств, они так и не исчезли полностью. Однако мужчина, столь блестяще воплотивший в жизнь её чувственные фантазии, несомненно, являлся самым неподходящим кандидатом на эту роль.

Впрочем, осознание этого не помешало ей раздвинуть губы, приглашая его проникнуть внутрь, и даже в ответ легонько коснуться его своим язычком. Эти мысли не помешали стону удовольствия сорваться с её губ, и лишь только рухнул последний хрупкий бастион его сдержанности, как поцелуй перерос из нежного в обжигающе страстный.

Саймон стремительно подхватил её, и Лилиан внезапно оказалась сидящей на краешке стола. Тогда он склонился над ней, еще ближе притянув к своему разгоряченному телу. Как и днём ранее в библиотеке, Лилиан почувствовала, что по мере возрастания его страсти, меняется и характер их объятий.

Но на сей раз, помимо возбуждения она ощутила в Саймоне кое-что ещё. Отчаяние. Острую потребность, с помощью которой он стремился забыть нечто неприятное. Лилиан прекрасно понимала природу этой потребности. Как же часто она сама мечтала изгнать боль любым возможным способом!

И как ни странно, но девушка желала сделать Саймону этот подарок. Она хотела заставить его забыть обо всех тревогах и печалях, теплом своего тела растопить терзающее его беспокойство. В надежде, что в этом жаре сгорит хотя бы малая часть её собственных горестей.

Должно быть, Саймон ощутил в ней эту перемену, почувствовал её податливость. С его губ сорвался гортанный, хриплый стон удовольствия, и он почти накрыл её своим телом, сминая бумаги на столе, некоторые из которых разлетелись в стороны и с тихим шелестом стали опускаться на пол. Но Лилиан не обратила на них никакого внимания, она забыла обо всем на свете, когда ощутила, как его твердая плоть прижалась к её животу.

Хотя она ещё ни разу не испытала удовольствий плоти, она слышала о подобных вещах от своих замужних подруг, а несколько лет назад видела пикантные иллюстрации в непристойной книге, случайно оставленной в комнате одним из слуг. В отличие от многих своих сверстниц, Лилиан никогда не боялась, что однажды ею овладеет мужчина, проникнув в её тело.

Да, эта мысль вызывала у неё волнение и нервозность. Но никак не страх.

Сейчас, ощутив страстный натиск Саймона, эти эмоции многократно умножились. Лилиан выгнулась ему навстречу и провела руками по широкой спине, вцепившись ослабевшими пальцами в ворот его рубашки. Всё так же крепко обнимая её, Саймон скользнул ладонью по её стану, накрыв упругую грудь.

Лилиан задохнулась от потрясения, на мгновение откинув голову, полностью отдавшись невиданному наслаждению. Она понимала, что многие осудили бы их поведение, назвав столь интимное прикосновение неподобающим и греховным, но как же ей было хорошо! Просто божественно! Особенно, когда он легонько сжал её грудь и стал массировать нежную плоть медленными чувственными движениями, пока Лилиан не ощутила дрожь внизу живота, породившую жар и влагу в средоточии её женственности.

Но стоило её желанию усилиться, как Саймон тут же отпрянул от неё. Он сделал шаг назад – глаза его пылали диким огнем, а почти вертикально восставшая плоть поднималась в такт неровному дыханию.

– Я сожалею, – сказал он, поддерживая её за плечи теплыми ладонями. – Уверяю вас, обычно у меня нет привычки, соблазнять гостей прямо на своем столе.

Лилиан изумленно уставилась на него, не осмеливаясь встать на ослабевшие ноги, так как не была уверена, выдержат ли они её вес.

– Нет? – прошептала она, пытаясь выглядеть беспечной, хотя голос её дрожал. – И чем же я удостоилась подобной чести?

Некоторое время он пристально смотрел ей в глаза.

– Понятия не имею, Лилиан. Но по каким-то загадочным причинам, стоит мне только приблизиться к вам, и я забываю о том, что воспитан как джентльмен, забываю о долге и обязанностях, забываю обо всем, за исключением того, что жажду прикоснуться к вам.