О чем мечтают женщины

Его захлестнули чувства. Все, что кипело в нем последние девять месяцев, все его страхи и сомнения насчет того, сможет ли он стать по-настоящему хорошим отцом для ребенка, мать которого он старался полюбить, хлопоты по расширению бизнеса и оплате процентов по банковской ссуде, а еще влечение к другой женщине… Все это внезапно взорвалось, и Уилл зарыдал. Но длилось это всего несколько секунд. Я стремительно обняла Уилла, вдохнула запах больницы, которым пропитались его волосы… Но он не обнял меня в ответ, а закрыл лицо ладонями, перепачканными краской. И я неохотно отпустила его. Уилл отступил на шаг и как будто разом стряхнул с себя всю боль. Если бы в этот самый момент вы въехали на полупустую стоянку (что и сделал на самом деле Джесси Тернбул), то увидели бы просто двух знакомых, которые встретились на минутку и теперь уже прощались.

Джесси высунулся из кабины своего грузовика, который был, конечно же, новее и лучше, чем грузовик Уилла, и сказал:

–  Привет, малышка! Я вот подумал, что по пути на работу мог бы привезти тебе кофе и завтрак. – И протянул мне упаковку с завтраком навынос – гамбургер с соевым соусом.

Он не стал бы называть меня малышкой, если бы знал, с кем я только что обнималась и через что пришлось пройти Уиллу совсем недавно… через что нам пришлось пройти. Джесси был совсем не таким человеком. Он не был хвастлив, не был собственником. А Уилл очень редко бывал невежливым… Но сейчас Уилл был таким ранимым, его сердце было так истерзано, что он только и смог, что сделать вид, будто не замечает Джесси. Уилл бросил на меня полный боли взгляд, вытащил ключ из замка зажигания своего потрепанного грузовика и, обойдя его, забрался на пассажирское сиденье и начал там в чем-то копаться. В этот момент он походил на подростка, растерявшегося в неожиданной ситуации.

–  Это твой босс? – спросил Джесси, подавая мне кофе. Я кивнула. – Он как, в порядке.

–  Знаешь что? Нет, он не в порядке.

–  Мне очень жаль. Могу я тебя куда-нибудь подвезти?

–  Нет, мне в другую сторону. К тому же у меня такое чувство, что мне не помешает хорошая прогулка. А потом хороший сон. Знаешь, ночка была еще та, да и утро тоже.

–  Но все нормально?

–  Ребенок в порядке, мама тоже… и папа. Я беспокоюсь только об Уилле.

–  Я думал… Так отец не он? – (Я поморщилась вместо ответа.) – Ладно, хватит об этом! Ты-то как?

Я сказала, что всего лишь устала, но это не тот случай, когда следует беспокоиться. Правда, мне казалось, что у меня повысилась температура… Однако в больницах ведь обращают внимание только на тех, кого привезли на каталке или кто лежит в постели. А что еще я могла сказать Джесси? Я не могла соврать, что рада его появлению, но при этом испытывала тайную темную радость из-за того, что столь неожиданный поворот событий освободил Уилла… Но мне все равно приятно было видеть лицо Джесси с синими солнцезащитными очками, приятно было видеть его руки, шероховатые с тыльной стороны, но с ладонями мягкими, поскольку он целыми днями размешивал тесто с кокосовым маслом и марципанами… Те самые руки, которые были уже знакомы с каждым дюймом моего тела. Я даже сейчас желала его, и дверь грузовика притягивала меня, как огромный магнит, и лицо мое уже было совсем близко от лица Джесси… Он обхватил рукой мой затылок и притянул меня к себе, чтобы крепко, основательно поцеловать. Его губы имели вкус хорошего кофе.

–  Ладно, малышка. Я позвоню тебе попозже, – сказал он и уехал, оставив меня с новыми мыслями, тут же загудевшими в голове.

Я хотела Джесси. Я хотела Уилла. Но хотела ли я Уилла? И кто знает, хотел ли меня Уилл после всей этой драмы, или сейчас ему нужна была любая женщина, просто для успокоения? Кроме того, он ведь мог и подумать, что я теперь вообще ударилась во все тяжкие. Сначала в его кафе является тощий музыкант, а теперь еще какой-то тип вдруг привозит мне кофе и гамбургер… Мне захотелось расхохотаться прямо здесь и сейчас. Я представила, что Уилл считает меня кокеткой, а то и вовсе шлюхой… То самое словечко, которое категорически запрещала Матильда… И тем не менее. Что-то было в эту минуту во взгляде Уилла… что-то такое, от чего я похолодела.

И я сделала то, что всегда делала, когда не в силах была думать о чем-то. Я пошла гулять. Я прошагала десять кварталов по направлению к Особняку, к тому единственному человеку, который всегда помогал мне во всем разобраться.

* * *

Было воскресенье, однако Матильда оказалась в Особняке. И она была одна.

–  Знаешь что-нибудь о налоговых скидках на благотворительность? – спросила она вместо того, чтобы поздороваться.

Я прошла за ней в ее кабинет, где на столе были разложены бухгалтерские книги.

–  Боюсь, ничего не знаю. Ты чем-то занята?

–  Да просто разбираюсь в бумагах. Пытаюсь подсчитать, сколько мы тратим. И сколько еще сможем оставаться на плаву. Как ребенок?

–  Девочка, крошечная и прелестная.

–  Дофина уже звонила тебе?

–  У меня телефон не работает, разрядился. Ох, боже мой! У нее же прошлой ночью была фантазия с Марком! Я совершенно забыла! Как все прошло? Ты с ней говорила?