О чем молчат твои киты

Другие вот проявляют сострадание, помогают осуществить мои тупые и наглые желания. Хотя не должны. Кто я им? Никто. Что я сделал для них? Ничего. Ну да, болезнь, ну да, умру. Но так все умрут, но не всем даются эти бонусы. А чем я заслужил? Дарю другим надежду? Какую надежду? Побороть рак? Ну так его можно победить только силой воли, чудом и лекарствами. А я как-то не стараюсь лечиться. Сначала к доктору отправил Валера, теперь вот Луиза, завтра, может, еще кто отправит, а мне бы с аквалангом поплавать да панд погладить. Наглый и жалкий эгоист.

Но что, что я могу подарить миру?

Стало горько.

Тело резко дало о себе знать. Начало ныть, тяжелеть. Оно словно налилось свинцом, словно атмосферное давление резко повысилось и вдавило меня в кресло автобуса.

Перед глазами поплыли круги, все начало мутнеть.

Бешеный пульс стал отдаваться в висках и на запястьях.

Нет, не позволю, нельзя отключаться! Я сильнее этого чертового недуга!

Тут я заметил парня, того, что со своими товарищами развел меня и заставил снять все деньги с карты. Он был один и сильно напуган, активно размахивал руками и что-то кричал. Его окружила толпа рассерженных людей и начала метелить. Через мгновение уже он лежал на земле и даже не пытался отбиваться, получая все новые и новые мощные удары.

Есть все же справедливость. Я ведь говорил: карма не дремлет.

В глазах слегка прояснилось. Включил телефон:

«Может, уже напишешь про Несси? Или я сама?»

Написал. Мол, пропала хорошая девочка, особые приметы, всем, кто видел, или слышал, или хоть что-нибудь знает, просьба писать в личку или по электронному адресу. Не в таком ключе, конечно, иначе бы еще одного гневного письма от Луизы не избежать. Но чуда не произошло. Лайки, репосты, комменты, но одного-единственного сообщения: «Да это же Несс, вчера с ней только виделись», – так и не появилось.

Я доехал до дома, купил бутылочку «Хугардена», в несколько глотков выпил и практически сразу отрубился, а утром уже сидел в кабинете Сергея Валентиновича. Довольно тучный человек с очень высоким лбом и небольшими, редко посаженными зубами подмигнул мне и принялся изучать карту с историей болезни. Мне понравилось, что он не болтал лишнего, не делал лишних телодвижений, не деликатничал со мной и не был пренебрежителен, словно делал мне одолжение. Все давалось ему просто и естественно, несмотря на вес и размеры. Короче говоря, во всех отношениях приятный человек. Он осмотрел меня, отправил на повторные анализы.

Правда, результаты оказались неутешительными. На мгновение улыбка исчезла с его лица, а затем он честно сказал:

– Порадовать вас, молодой человек, нечем, извините.

– Я и не сомневался, Сергей Валентинович.

Помолчали.

Вот и все. Умерла надежда. А без нее, как известно, и мне рассчитывать не на что.

Опухоль увеличилась. Ни о какой ремиссии и речи быть не могло. Химия бесполезна, радиотерапия тем более. Каких-то новых экспериментальных таблеток, о которых часто упоминают в фильмах, ждать не стоило. Все средства могли лишь оттянуть конец на месяц-полтора. А стоило ли это делать? Доктор напрямую спросил меня об этом. Возможно, не совсем профессионально с его стороны, но вполне логичный и оправданный вопрос. Действительно, что даст мне этот месяц? С каждым днем будет становиться только хуже.

Только хуже.

И хуже,

И хуже, черт возьми!

На что я надеялся?

Надрать раку задницу…

Просто в глубине души я не верил, что все по-настоящему. Это мираж, сон, игра, очередной квест, но только не правда. Только не реальность.

Онколог искренне вздохнул и похлопал меня по плечу. У него не было спасения для меня. Он такой же человек, как и многие. А люди, к сожалению, не всемогущи.

Не было и хороших новостей в соцсетях.

Как сквозь землю провалилась. Ни слуху ни духу. Даже ни намека. Но ведь так не бывает. Не должно быть так. Хотя жизнь упорно доказывает, что именно так и бывает.

– Вы только Луизе ничего не говорите, назовите какой-нибудь препарат, мол, назначили и все такое.

– Договорились.

Я вышел из кабинета, ноги были словно не мои и отказывались слушаться.

В коридоре ждал Валера. Он и привез меня в клинику.

– Ну как?

Я молчал.

– Ну как? – повторил вопрос товарищ.

– Валер, прости меня за все.

– Какой прости? Ты чего? – И вдруг осекся. – Он что? Погоди. Не может быть…

Я развел руками и сел на скамейку. Ноги совсем не хотели или не могли держать.

– Ты же сам сказал, что он крутой доктор.

– Так и есть, наверное…

– Наверное. Пусть тогда назначит лечение. Дорогое, очень дорогое, неважно какое, деньги найдем, деньги найдем, не проблема. Так же нельзя.

Товарищ направился было к кабинету, но я схватил его за руку:

– Не мешай человеку работать!

– Да он не доктор, он шарлатан. Пусть сделает что-нибудь.

– Валер, он сделал уже.

– Что он сделал?

– Все, что мог.

– Отпустил восвояси? – Валера кипел уже от злости. Валера Кипелов.

– Не кричи, мы в больнице.

– Ты больной? – но снова осекся.

– Конечно, больной. Мы оба это знаем.

– Да ты на всю голову больной, идиота кусок! – и захлюпал носом.

Ну вот, снова меня обзывают. Мало мне, конечно.