О чем молчит ласточка

Но звонок был от абонента YuriKo. Без предупреждения и сразу с видео. Володя напрягся — раньше Юра никогда так не делал — и, ожидая, что увидит кого угодно, но не Юру, ответил.

В окошке скайпа появилось темное размытое изображение, статичное, будто фотография. Вскоре оно стало четче, обрисовались уже привычные стены кабинета и сам звонящий. Это действительно был Юра. Причесанный, гладко выбритый, одетый в белую рубашку. Но, как ни странно, он правда не двигался и молча смотрел прямо перед собой. То, что это не картинка, а живой человек, свидетельствовало лишь одно: Юра моргал.

— Привет, — настороженно, чуть ли не шепотом произнес Володя. Юра пугал его своим поведением, молчанием и, главное, выражением лица. На нем, будто на кукольном, не было ни единой эмоции, он будто спал. — Юра? — позвал Володя. — Ты слышишь меня?

— Да, — одними губами ответил тот.

— Что случилось?

— Все, что я написал, плохо и никуда не годится. Это надо выбросить, — ответил он ровно и безэмоционально, будто робот.

От его механического голоса по спине Володи побежали мурашки.

— Кто так решил?

— Заказчик. Сказал, что если не переделаю все полностью, вообще все, то расторгнет контракт. Дал месяц. На весь спектакль. — Он судорожно вздохнул.

Но его вздох порадовал Володю, ведь это была настоящая эмоция живого человека, а не голограммы.

— Как ты, Юр? С тобой… — Он хотел спросить, все ли в порядке, но сам видел, что нет. — Ты ничего с собой… — начал было Володя, но осекся.

Юра снова вздохнул, но вдруг улыбнулся.

— По-твоему, я совсем дурак?

— Нет. Конечно, нет. Просто я очень боюсь за тебя!

— Я понял, — сказал Юра и посмотрел прямо в камеру. — Володя, сейчас я не готов говорить. Не обижайся, ты тут ни при чем, но, пожалуйста, не звони мне какое-то время. Я сам позвоню тебе, ладно?

— Что я опять сказал?.. — вырвалось у Володи.

Он старался сохранять самообладание, но не мог — он никогда прежде не видел Юру таким.

— Ничего, — бросил Юра. — Мне нужно время прийти в себя. Пока. — И положил трубку.

Володя так и замер с открытым ртом.

Только изображение пропало с экрана, как все эмоции разом обрушились на Володю. Страх за Юру, жалость и любовь к нему перемешались со злостью к заказчику, ненавистью к себе и Юриной депрессии. Чувства — словно какофония звуков, оглушающие, нечитаемые — ударили не только по душе, но и по телу. У Володи одновременно заболело все: спина заныла будто под тяжким грузом, виски сдавило так, что казалось, вот-вот полопаются глаза, а по груди словно полоснуло ножом.

Володя перевел взгляд на лежащий на столе телефон и тут же схватил его. Юра запретил ему звонить, но про сообщения не говорил ничего.

«Юра, прости меня! Я понимаю, что ты наверняка ждал других слов, но я не умею читать твои мысли. Я не знаю, что сказать, чтобы облегчить твое состояние, но очень хочу это знать», — отправил Володя и стал ждать ответ.

Не замечая течения времени, он просто сидел на месте. Не выпускал телефон из рук, не отводил от него взгляда и ждал до тех пор, пока слишком резкий звук не заставил его вздрогнуть. Источником этого звука был ноутбук — в скайп звонила Ангела.

Володя нервно хохотнул — ну уж нет, сейчас он точно не готов говорить с ней. Он взял мышку, потянулся к кнопке отбоя, но остановился — когда еще говорить с психоаналитиком, если не сейчас? Когда врач будет Володе еще нужнее? Именно сейчас — в тот самый момент, когда стресс отзывается болью во всем теле, когда руки сами тянутся включить воду, а в мыслях только одно: может ли Юра сделать что-то с собой?

Володя ответил на звонок, и в мониторе будто вспыхнули живым огоньком рыжие волосы.

— Как ваши дела сегодня? — спросила Ангела, приветливо улыбнувшись.

— Плохо.

— Что вас беспокоит?

Володя попытался, как всегда, трезво сформулировать в голове причину этого самого беспокойства. Но после разговора с Юрой внутри будто что-то надломилось. Все испытанные в последние дни эмоции Володя хранил внутри себя, не позволяя им выйти наружу. Копил их, набрал целое море и огородил стеной, будто дамбой. Но простой вопрос, заданный дружеским тоном, стал последней каплей — и эта стена, не выдержав напора, рухнула. Володю будто прорвало.

— Юра, кто же еще. В последнее время все мои мысли только о нем. Я совершил огромную ошибку, отправив его домой. Я знаю, как это исправить, но теперь сомневаюсь в себе. Ведь если я так ошибся сейчас, то могу сделать то же самое в будущем.

— Что именно вы сделали? — Ангела внимательно посмотрела на него.

— Я не просто оставил человека в депрессии одного. Я поступил еще хуже: намеренно отправил Юру подальше от себя. Огородился от негатива километрами, мол, нет человека рядом — нет проблемы. Я будто избавился от него.

— Вы должны понимать, что Юра — живой человек со своей волей. Но вы говорите так, будто это решение зависело только от одного человека — от вас.