О чем молчит ветер

— Запаниковал, — пожала плечами Оля. Она была очень спокойна. Держалась, чтобы еще больше не нервировать БЫВШЕГО? Наверняка не в первый раз он при ней истерил, напрашиваясь на утешение. — Я пусть плохо, но знаю твоего отца. Он очень ранимый. И, уж прости, слабый. Узнав о смерти Киры, которая была у него накануне и нападала на него, обнаружив ее телефон, он до смерти перепугался и смыл сотовый в унитаз. А потом начал отмывать дом, удаляя все следы ее пребывания.

— Но он был в башне, Оленька! О чем свидетельствуют отпечатки и следы его крови. Они там дрались. И он столкнул ее. Как я надеюсь, случайно.

— Не пошел бы он с ней на башню. Зачем ему?

— Он пошел, — прошептал Леонид. — Когда я явился домой, отца не было. Он вернулся через двадцать минут. На щеке кровь. Сам весь грязный. Я спросил, что с ним. Сказал, упал, гуляя по берегу. Он закрылся в ванной, я посмотрел на его ботинки, а между каблуком и подошвой застрял красный камешек. Точнее, осколок кирпича. Из такого в Приреченске построены только старый завод и башня. Но до завода не дойдешь пешком, а башня в двадцати минутах… Если берегом. Речная грязь, кстати, тоже была на подошве.

— О чем вы говорили, когда отец вышел из душа?

— Он нагавкал на меня. Велел идти спать. Никогда не кричал, а тут, как собака, облаял. Когда я проснулся утром, то не обнаружил его ботинки. И кардиган, в котором он был вечером. Папа избавился от этих вещей.

— Ты не рассказал об этом полиции?

— Конечно нет. Более того, я хотел обеспечить отцу алиби.

— Дать ложные показания?

— Получается, что так. Но боюсь, что посыплюсь на детекторе лжи, и тогда наврежу папе. Да и себя под статью подведу.

— А чего вы от Ольги хотите? — вступил в разговор Раевский.

— Вы кто? — Печерский-младший будто только заметил его.

— А вы?

— Я давний знакомый и добрый друг Оленьки.

— С первым не поспорю, — вздохнула она. Алексей видел, что у нее чешется язык. Так и хочет осадить, но сдерживается. Потому что лежачих не бьют. — Но я тоже не понимаю, почему ты приехал ко мне. Я тебе, конечно, сочувствую, но ничем помочь не могу.

— Еще как можешь! — горячо возразил он. — Поддержи меня сейчас, и я отстану раз и навсегда.

— Каким образом?

— Съезди со мной в «Лиру». Посиди со мной, как когда-то. В твоем присутствии я чувствую себя сильным и уверенным. Ты придаешь мне сил. А они мне нужны сейчас. Нужно поговорить с отцом. Убедить его в том, что он не прав.

— В чем?

— Ведет себя как идиот. Юлит, заметает следы, впадает в истерику, вместо того чтобы действовать. Ему нужен адвокат. От моих услуг он отказался…

— А вы адвокат? — не смог смолчать Алексей.

— Да, у меня высшее юридическое образование.

— Ты занимался гражданским правом, — напомнила Оля. — Консультировал обывателей, но в суде не выступал.

— Нет, было дело, по молодости. Но я, что греха таить, форму потерял. Поэтому на своей кандидатуре настаивать не стал.

— Павлу нужна помощь профессионала.

— Видишь, ты все понимаешь! Как и я. Давай вправим ему мозги?

Алексей видел, Оля колеблется. Ей и связываться неохота, и послать бывшего она не может. Да что там… Раевскому было его жаль! Не воспитали мужика мужиком, и как ему теперь жить? Во всем поддержка нужна, причем женская. Алексей ничего не знал о Леониде, но не сомневался, что тот был маменькиным сынком.

— Оль, мы можем и попозже в ресторан поехать. — сказал он ей.

— Да?

— Конечно. Если хочешь отправиться с Леонидом в «Лиру», я не против.

— Может, и отвезете нас? — оживился Печерский.

— Вы же на авто.

— Заглохло оно. Едва дотянул до парковки.

— Что ж вы за машиной не следите? — Раевскому было непонятно это. Все его тачки, даже старенькие, работали идеально.

— Капитальный ремонт двигателя нужен. А это тысяч сто пятьдесят.

— Не надо было доводить его до такого состояния, — хотел было сказать Раевский, да придержал фразу. Занудствовать он мастак, но зачем лишний раз показывать это Оле.

— Тогда поедемте, ребята, — воскликнула Оля. — На часок в «Лиру». А потом мы с тобой, Леша, отправимся в «Рандеву». Как раз начнет темнеть на столиках зажгут свечи. Будет красиво…

— И романтично, — влез со своей репликой Печерский. — У вас свидание?

Ему не ответили. Ни Оля, ни Леша…

Потому что не его ума дело?

***

Приехали в «Лиру».

Леша притормозил у знакомой калитки.

Выбрался из машины первым. Обошел ее и открыл перед Олей дверь. Включил джентльмена, чтобы еще выгоднее смотреться на фоне Печерского-младшего. Глупо? Конечно! Но Раевский не мог похвастаться уверенностью в себе как в мужчине. Специалист он исключительный, человек неплохой, друг надежный. А мачо из него никудышный…

— Леня, ты идешь? — обратилась к Печерскому Ольга. Тот все еще сидел в машине.

— Что мне сказать отцу?

— Я думала, ты уже все решил.