О чем мы промолчали (СИ)

Словно в густом и непроницаемом тумане я обернулся, наткнувшись на парочку: около сверкающей витрины стоял чёртов додик, а рядом с ним девушка. Присмотревшись, я узнал в ней подругу Алёны — Лизу. Причём живот Лизы явно указывал на то, что со дня на день она собиралась родить. Я так и застыл, сжимая в руках коробочку. Какого хрена? Он что у них один на двоих?

Будто почувствовав на себе мой слишком пристальный и ошарашенный взгляд, Лиза повернулась. Всего через секунду радость на её лице сменилась неприязнью, а губы брезгливо скривились. Несомненно, она узнала меня.

— Беляев? — практически выплюнула она. — Ну надо же! Вот так встреча!

Тон её голоса был враждебным. Тут же повернулся додик, и, окинув меня внимательным взглядом, слегка приобнял Лизу за гигантских размеров талию.

— И тебе привет, Лиза. — Я кивнул на её живот. — Поздравляю! А рядом, я так понимаю, счастливый папаша?

Я перевёл взгляд на белобрысого, заметив кольцо на безымянном пальце. Выходит, они женаты. Неожиданно. Лиза же сощурила глаза, которые метали молнии. В меня.

— Ты не поверишь, но есть отцы, которые не бросают своих детей! Не уезжают в Лондон! В общем, не поступают, как скоты! — её слова так и сочились ядом, что я попросту не знал, как на них реагировать. И почему она мне это говорила? Дурдом!

— Успокойся, солнышко! Тебе нельзя волноваться! — зашептал ей на ухо белобрысый, ведя её на выход. — Давай мы заедем за серьгами в другой раз? Когда здесь будет поспокойнее.

Я же стоял, продолжая смотреть им вслед. Какого хрена Лиза здесь нагородила? Каких детей? Кто их бросал? Причем здесь Лондон? И кого она назвала скотом? Меня? Явно же меня! Может, это беременность так на неё повлияла?

И всё же её слова поразили меня не так сильно, как осознание того, что додик-то оказался семьянином. Да ещё и мужем Лизы. Как так вышло?

Выходит, тогда, шесть лет назад, Алёна не соврала мне про этих двоих.

28

Паша. Шесть лет назад.

— Па-ашка! — послышалось откуда-то сбоку, и наш разговор с Петром Николаевичем был вероломно прерван Аней. Она сразу же беззастенчиво повисла у меня на шее, вцепившись тонкими пальцами в плечи, и будто невзначай потёрлась об меня своей грудью, выглядывающей из глубокого декольте. — Вот я тебя и поймала! Ты так редко приезжаешь к родителям!

Аня капризно надула свои губки, поглаживая мою руку чуть выше локтя.

— Ладно, не буду вам мешать, молодёжь! — многозначительно усмехнулся Пётр Николаевич, и отошёл в сторону, оставив нас вдвоём.

Я чуть отстранился от Ани, увеличивая расстояние между собой и её грудью, но Аня, словно клещ, снова вцепилась в меня. Запах её духов ворвался в лёгкие, заполонил собой рот, оставляя на языке горечь.

— А скоро вообще ведь уедешь, да? — она растянула губы в обворожительной улыбке, снова ткнувшись в меня своей грудью. — Расскажешь, что там с твоей стажировкой в Лондоне?

Я усмехнулся про себя. От меня она об этом не слышала, значит, ей рассказала мать. Ну разумеется! Они же с матерью выступали единым фронтом!

— Рано об этом пока говорить, — уклонился от ответа я.

— А ты знаешь, что осенью я тоже еду в Лондон? — слегка поглаживая пальчиками по моей груди, спросила она, а мне захотелось сбросить её руку. — Меня позвали на съемку для одного журнала. Сможем часто видеться. Здорово, правда?

— Не то слово, — ответил я, лишь бы она больше не приставала со своими дурацкими вопросами.

— Это судьба, Паш! Ты так не думаешь? — никак не унималась настырная девица.

— Я не верю в судьбу, Ань.

— Вот как? — Аня прищурила глаза, напоминая сейчас хищницу во время охоты. — Не ожидала, что снова увижу здесь эту Алёну.

— Привыкай, — я перевёл на неё многозначительный взгляд. — Теперь она часто будет бывать здесь.

— Неужели у вас всё так серьёзно? Не верю! — хихикнула Аня, покосившись в сторону голубоглазки, которая в этот момент разговаривала с Оксаной, и потягивала какой-то коктейль через трубочку. — А она знает, что ты уезжаешь? Не уверена, что эта новость обрадует её.

— Я пока ещё не уехал, Ань, — ответил я, чуть скривившись. — Не торопи события. Ты позволишь, я оставлю тебя?

Убрав с себя её пальцы, я вышел на улицу, и втянул через нос морозный воздух, который заставил меня взбодриться. В чём-то Аня была права. Мне и самому не давал покоя предстоящий отъезд, но я старался гнать эти мысли прочь, наслаждаясь обществом голубоглазки. Наверно, следовало поговорить с Алёнкой, и всё рассказать ей. Как она на это отреагирует? Расстроиться? Я усмехнулся, вместе с дыханием выпуская в воздух беловатые клубы. Несколько самонадеянно. С чего я так решил? Может, она пожелает мне счастливого пути и на этом всё. Ведь я совершенно не представлял, что она ко мне испытывает. Безусловно, я нравился ей, но хватит ли этой симпатии, чтобы она согласилась ждать меня?

Стылый воздух бодрил, а тишина успокаивала, но побыть долго одному мне не удалось. Вскоре я услышал, как отворилась входная дверь. Кто-то вышел вслед за мной. Я уже решил, что эта Аня, и собирался уйти, но к счастью, увидел перед собой лицо матери.