О чем плачет дождь (СИ)

Но лично у меня ночь планировалась рабочей. Не зря ведь ходила в лес за травами для зелья. И если хочу, чтобы вышло именно так, как нужно, их ни в коем случае нельзя откладывать на завтра. Поэтому, вернувшись в лазарет, я умылась, надела халат и отправилась в лабораторию.

В отличие от выверенных алхимических рецептов, создание ведьминских зелий было процессом очень творческим. Но несмотря на это, я любила порядок и в первую очередь выложила и подготовила все ингредиенты. Основой будущего противоядия стала змеиная трава, ради которой я бегала по лесу. Вернее, не сама трава, а ее сок, который должен был извлечь из остальных ингридиентов все ценное до последней капли и сделать готовое зелье крепким и действенным. Иначе мне пришлось бы варить несколько бочек, а потом разливать кружками, чтобы каждый получил нужную дозу

Основа быстро закипела, наполнив всю комнату густым травяным духом, и приобрела сочный зеленый цвет. Я пересмотрела готовые плошки и выключила потолочную лампу. Лаборатория погрузилась в темноту, которую разбавляло только пламя горелки. Так уж вышло, что это зелье не любило лишний свет, но того, что было, мне вполне хватало.

Я уменьшила огонь, чтобы основа неторопливо побулькивала, а не бурлила. Обратившись к своей ведьминской сути, прикрыла глаза и начала по одной добавлять содержимое плошек. Губы беззвучно шептали заговор. Ведь мое зелье было не просто набором компонентов. Я меняла их так, как может изменить только сила ведьмы. Не выжимала, перемешивала и вываривала. А просила поделиться самым ценным. Подружиться и усилить друг друга. Сохранить в себе то, что сможет разрушить вредоносные чары и избавить от наносного. Потому что никто не должен жить с одурманенным разумом и обманутым сердцем. Не должен считать истинным чувством фальшивку, подсунутую из злобы или корысти. Любовь способна дарить надежду, давать силы, исцелять и окрылять. Но только если эта любовь настоящая.

Пламя горелки трепетало в такт ударам моего сердца. За окном шелестели ветви деревьев. Тучи разошлись, выпуская на волю луну, и ночное светило подмигивало мне, словно старый друг. А вокруг клубилась магия ведьмы. Магия природы. Магия жизни. Искорки пробегали по моим пальцам и ныряли в котел, еще больше усиливая эликсир.

Когда я ощутила, что все готово, то сразу накрыла котел крышкой и зажгла лампу. Спину слегка ломило, но эта усталость была приятной. Я сделала то, что хотела. За ночь зелье настоится, и утром его можно будет передать капитану Ладлоу.

Я заперла лабораторию и уже собиралась отправиться спать, как в дверь лазарета постучали. А потом она распахнулась, и ко мне ввалился крепкий, как медведь, парень в форме матроса. Присмотревшись, поняла, что в спину его подталкивает невысокий блондин.

– Что случилось? – поинтересовалась я.

– Ничего не случилось, – буркнул первый матрос.

– Ну да, – отозвался второй. – Осмотрите его, госпожа ведьма. Нил с причала свалился.

Я шагнула ближе. Форма матроса и правда оказалась мокрой. Покачав головой, достала из шкафа большое полотенце и указала на ближайшую смотровую.

– Да все со мной хорошо, – заворчал Нил, но покорно пошел в смотровую. – Подумаешь, упал. Я плаваю, как рыба. И меня сразу достали.

– Вы стояли в карауле? – спросила, усаживая его на кушетку.

– Угу.

– А как упали? – я нахмурилась.

Сразу вспомнилась моя первая ночь здесь и матрос Вест, которого пришлось откачивать от морской воды. Что за эпидемия падений?

– Странно упал, – подал голос второй парень. – К краю подошел и свалился.

– Ну оступился, всякое бывает. Скучно стоять было, захотел на воду посмотреть.

Нилу явно было неловко от того, что от попал в лазарет по такой глупой причине. Да еще и к молоденькой целительнице, которая сейчас осматривала его голову. Уши матроса полыхали двумя алыми фонарями, и он тихо ворчал себе под нос. Я покосилась на блондина.

– Подождите в коридоре, пожалуйста. Мне нужно закончить осмотр.

– Да мне вообще на пост пора, – вздохнул тот. – Сказали, проводить Нила и вернуться. Так что я пошел, а его можете себе оставлять.

Он закрыл дверь, позволяя мне обратить все свое внимание на пациента. Осмотрев его, я не нашла ничего опасного, даже легкого переохлаждения. Но что-то все равно казалось странным.

– Нил, расскажи, почему ты упал? – попросила я. – У тебя закружилась голова? Или может ты потерял ориентацию и оступился?

– Да это… – Он замялся. – Сам не понимаю. И правда странно.

– Не помнишь, как падал?

– Не знаю… Я ходил по своему пирсу. Не самое интересное занятие, на самом деле, просто шагаешь туда-сюда и смотришь по сторонам. Вот и я смотрел. Смотрел и смотрел… А потом вдруг как вспышка – край пирса под ногами. И сразу вода…Холодная. Хорошо, что я с детства в горных озерах плавал.

– Хорошо, – согласилась я, не понимая толком, что делать. – Ладно, посиди, я сейчас.

Вышла в коридор, чтобы сходить за укрепляющей настойкой. Но наткнулась на Джун Крафтон.

– Что тут случилось? – спроси она хмуро.

Я прикрыла дверь в смотровую и ответила: