О чем поет вереск (СИ)

— На прощание я лишил Боудикку силы друидки. Как она разозлилась! Прошипела, что мы не сможем защитить своих женщин. Мне так и не удалось убедить Джареда, что это только слова ревнивой су… Хочешь узнать, что с Аланом было дальше?

***

Поднятый с колен молодой волк, закутанный в плащ, порывается идти сам, но Мидир придерживает своего подданного за плечи и, подстроившись под неровный шаг, медленно выводит его из круга огня и смерти.

Люди смотрят на юношу еще злее, чем на волка. Им кажется несправедливым, что, обладая разумом, ши вел себя как зверь и все же избежал наказания.

Эохайд подзывает к себе старшего стражника, отдает команды, среди которых острый волчий слух улавливает приказ пройти в ближайшую таверну и выпить за счет короны. Повеселевшая стража прячет оружие и уходит, а Эохайд поворачивается к Мидиру, с любопытством оглядывает спасенного:

— Так это все же твой волк.

— Ещё какой мой! — король удерживает дернувшегося отойти волка и скалится от боли, но договаривает спокойно. — Его зовут Алан, и он мой верный защитник.

Эохайд бросает взгляд на руки Мидира, но ничего не говорит и не предлагает, раз тот не просит и не нуждается более в его помощи.

***

Мидир притянул к себе Этайн, шепнул на ушко:

— Я заплатил виру семьям погибших и покалеченных. Алан ничего не вспомнил, даже как попал в плен, и родня у него так и не нашлась. Он спросил уже здесь, в нашем мире, куда ему теперь. Понятно, мол, с глаз долой, но в темницу или сразу на плаху? — Мидир помедлил, вспоминая темно-серые печальные глаза на красивом худом лице.

— И что ты ответил? — встревожилась Этайн.

— Что его жизнь нужна мне. И что лучшего защитника мне не сыскать.

— Мидир, ты чу…

— Чудовище?

— Просто чудо! И если бы… — обвила его руками и ногами Этайн. — И если бы я уже не любила тебя так сильно, то обязательно бы влюбилась сейчас!..

Мидир решил, что бывают такие дни, когда можно и вовсе не вылезать из постели. Тем более, время проходило просто чудесно, хотя непривычно было ему только разговаривать!

Звон прошел по замку, отбивая полночь. Клепсидра считала летящее время, грохотала за окнами гроза…

А в королевской опочивальне сминались угольно-черные простыни. Темно-рыжим золотом стелились по ним волосы Этайн, зеленым колдовским огнем горели ее глаза, молочно-белая кожа розовела от волчьего тепла. После единения душ единение тел ощущалось особенно остро, особенно сильно… Мидир прикусил ладонь, сдерживая крик, вспомнив, что так и не восстановил защиту, а потом все же взвыл от сладкой, выкручивающей тело муки. Этайн простонала счастливо: «Мое сердце…» — и он опять остался на всю ночь.

Третью из семи.

Под утро пришли мысли — гостями незваными и нежеланными.

Этайн высветила то, что было очевидным, но незаметным для волчьего короля. Повышенную чувствительность ши требовалось снижать при общении с людьми, но тогда, спасая Алана, Мидир не понял. Он осознал произошедшее лишь сейчас. Он не отшатнулся, когда Эохайд коснулся его руки! Словно Эохайду можно было дотронуться, словно он был где-то за гранью обыденных вещей, за рубежами закона и Слова.

Они не раз помогали друг другу в схватке, не раз выдергивали друг друга из-под вражеского меча, передавали на пиру кубок, на привале — плащ, во время похода — поводья коней… Но раньше, Мидир был уверен в этом, каждое такое действие имело практическую цель. Зачем Эохайд не отдал приказ убить зверя? Все было бы понятно, просто и логично. Эохайд сделал это ради… Ради? Ради самого Мидира? Чтобы поддержать волчьего короля? Бессмертного мага, перед которым трепетал весь Нижний мир?

Нет, нет и нет.

Мидир рассказал ему про волка.

Мидир говорил ему обо всем, о чем спрашивал человек. Только с Эохайдом он был так откровенен, пусть и не замечал этого по сей день. Мидир сердцем знал то, что понял теперь разумом.

Эохайд поддерживал не волчьего короля и бессмертного мага. Эохайд поддерживал Мидира, своего друга.

Только Эохайд был другом Мидиру. Мидир это понял, лишь потеряв Эохайда.

Он поцеловал затылок женщины, уже давно спящей рядом, погладил ее руку на своей груди. Он никого не обманул по законам ши! Но по человечьим законам… Сердце саднило от гибели волков и потери Грома. Но было и что-то еще.

Что понял Эохайд, потеряв жену, додумывать не хотелось.

Комментарий к Глава 11. Его зовут Алан

1 Го лер! — Довольно! (ирл.)

2 Лайтбан — Белая молния (ирл.)

========== Глава 12. Вересковый восход ==========

Через неплотно прикрытые ставни в королевские покои Черного замка прокрался невеселый восход. Особенно серый и невеселый после жемчужной теплоты Этайн, ласковой и пьянящей даже после бессонной ночи.

Мидир, не вставая и даже не шевелясь, потянулся мыслью к Джареду в надежде, что никуда идти и ничего делать не придется.

— Советник.

— Все готово, мой король.

Голос Джареда проскрежетал суше обычного, и Мидир нахмурился.

— Он жив?!

Советник привычно смолчал. Как всегда, когда ответ был очевиден.