О чем поет вереск (СИ)

— Её жертва во имя дома обернулась жертвой не только чувств — принцесса впала в сон-жизнь. Ведь ее любовь была истинной…

Кукольная постановка продолжалась, золотистая девушка упала прямо у ног нелюбимого принца, под ней возник пьедестал, сверху закружились в вихре крошечные золотые лепестки.

Джилрой вздрогнул, хотя смотрел вроде бы с недоверием. Наверное, опасался доверять волкам в плане чувств.

Мидир, не возвращаясь сознанием в свою спальню, обнял Этайн, ощущая её спокойное дыхание, и решил, что основания у Джилроя в принципе были.

Советник продолжал:

— Любимый и любящий принц, не вынеся горя потери, бросился на меч, — тряпичный Джилрой подбежал к пьедесталу, заломил ручки, а потом выдернул клинок и воткнул себе в грудь. Золотые лепестки стали падать чаще.

На сей раз вздрогнула Лианна.

Третий, темненький и коренастый участник, останавливать бросок на меч не рвался, стоял, скрестив руки перед грудью, смотрел.

Любовался.

— Когда через три дня принцесса все же очнулась… — маленькая кукла приподнялась на ложе, подняла голову. Потом почти упала, сползая вниз, к распростертому принцу, на белом лоскутке одежды которого прорисовалось алое пятно, слишком похожее на настоящую кровь, — то, узнав о смерти любимого, заснула уже навсегда.

Принцесса закрыла личико тряпичными ладошками, её плечики содрогнулись, золотой дождь превратился в пургу, а когда она улеглась, на пьедестале лежали рядом оба — принц и принцесса, маленькие и мертвые.

К удивлению Мидира, тряпичные создания вызывали неподдельное сочувствие, выражать эмоции им удавалось удивительно легко.

— В итоге трон достался тому самому третьему принцу, — третий принц без имени гордо уселся на маленький трон. Стоящий в непосредственной близости похоронного пьедестала. — Желал он того или нет, — человечек радостно поднял над головой сцепленные вместе руки.

Вряд ли это была скорбь.

Лианна несмело подняла глаза на Джилроя, тоже косившегося на любимую с ужасом.

— В итоге жертва принцессы ничего не спасла и не сохранила. Больше всего проиграл дом дня, который попал в череду войн и междоусобиц, длившихся не одно столетие.

Джаред прошелся по комнате, оставляя маленькую сцену-стол без присмотра, подкидывая кристалл, то высвечивая, то вновь опуская мир во тьму. Остановился напротив и обратился к сидящим.

— Говорят, каждая история повторяется дважды, первый раз в виде трагедии, второй раз — в виде комедии. Но ведь у этой сказки, — две фигурки, повинуясь движению его рук, поднялись и обняли друг друга. — Может быть другой финал. Нужны только смелость и чудо.

Смертное ложе исчезло, маленький принц со своей тряпичной принцессой закружились и застыли, над ними вновь засияла арка. Третий персонаж совсем ушел в тень вместе с троном, словно показывая — решающими были не его интересы.

Мидир насмешливо вздохнул. Если бы задвинуть всех алкающих власти в реальности было так же легко, как тут, в домашнем театре!

Джаред слабо улыбнулся, увидев, как приникла в поисках опоры Лианна к Джилрою, как принц приобнял принцессу, как они переплели руки.

— Ты копаешь могилу своей любви своими же словами, — произнес Мидир мысленно.

— Но не своей любимой, — упрямство у советника было самое что ни на есть фамильное. — Вы сказали, брачный договор у меня в кармане.

— Я имел в виду тебя и Лианну!

— Мой король одобрит этот брак?

— Несомненно, если того просит мой неразумный советник. Но ты не обязан устраивать счастье других вперед своего!

— Я благодарен вам как никогда, мой король.

— Зачем, ну зачем ты это делаешь? — вырвалось у Мидира.

— Я волк, мой король. И ваш дом — мой дом.

— Я уже женат, Джар-р-ред!

— Я учту это, мой король. Вы рычите, я не разбираю слов.

— Давай уже, радуй солнечную девочку.

Мидир с трудом сдержался, чтобы не разрычаться уж совсем сердито. Не прекословил ему никто, но над делами любовными никакой король, хоть десять раз Благого мира, не имел власти. Распоряжаться чужими сердцами Мидир не был волен тоже. Да и своим — постольку-поскольку.

Его сердце пошевелилось, прошептало привычно «мое сердце», перевернулось на другой бок и опять засопело…

Мысленный разговор почти не занял времени. Джаред еще раз подкинул кристалл и подошел к сидящим.