О чем знает ветер

Недель через шесть после моего заселения в Гарва-Глейб на аллее появился автомобиль. Он въехал в ворота (при Томасе никаких ворот не было) и подрулил к крыльцу. Я сидела в кабинете, якобы работала, на самом деле – смотрела в окно. Удивилась ли я, когда из автомобиля вышли две женщины – молодая и старая? Отнюдь.

– Робби! – позвала я. И прикусила язык. Кевин, а не Робби. Кроме того, он не услышит – он за домом лужайку косит. Джемма уже ушла.

Раздался звонок в дверь. Не буду открывать. Право имею. Нет, так нехорошо.

Приехали Мэйв О'Тул и Дейрдре Фэллон. Обе они оказали мне большую услугу – а я их на крыльце продержу? Это моя благодарность? Какова бы ни была цель посещения, открыть необходимо. Слава богу, нынче я приняла душ и сменила пижаму на приличное платье – вот о чем я думала, приглаживая волосы и направляясь к парадной двери.

16 июля 1922 г.

Энн не ошиблась. Ранним утром 28 июня силы Свободного государства обстреляли фугасами здание Четырех Судов, которое еще в апреле оккупировали противники Англо-ирландского договора. Мик хотел всё уладить мирным путем. Выдвинул ультиматум – его проигнорировали. Британское правительство грозило: сами порядок не наведете, независимые вы наши, – мы подсобим. На деле вышло бы, что ирландские правительственные войска бок о бок сражаются с британцами против ирландских республиканцев. Куда уж хуже. Мику ничего не оставалось, кроме как атаковать. Для начала его люди захватили другие стратегические пункты Дублина – на Саквилл-стрит и в других районах, где с апреля окопались республиканцы. Мик опасался, что боевики оттуда потянутся на подмогу засевшим в здании Четырех Судов. У Мика теплилась надежда: увидав, что он использует настоящую артиллерию, республиканцы поймут: всё серьезно – и сдадутся. Без кровопролития.

Надежда не оправдалась. После трехдневной осады в западном крыле прогремел взрыв. Погибли бесценные архивы. Да что там архивы! Люди погибли – хорошие, смелые. Как Энн и предсказывала. Кахал Бру голову сложил. Предпочел смерть капитуляции. Мик плакал, рассказывая об этом. Он часто полемизировал с Кахалом, но ведь тот был истинным патриотом, а для Мика патриотизм – основная добродетель.

Нынче я долго стоял перед гигантской пустой скорлупой здания Четырех Судов. Снаряды, наворованные республиканцами, продолжают самопроизвольно взрываться, из-за этого пожарный расчет не рискует подходить близко. Решено оставить руины в покое – пусть сами выгорят. Дотла. Страшная догадка явилась мне. Не будет ли вот так же с Ирландией? Не суждено ли и ей дымиться и страдать от взрывов еще долгие годы, покуда не выгорит вся ненависть? Медный купол сметен взрывом, нет больше великолепного строения. Ради чего, спрашивается, оно погибло?