О чём молчали города. Мистические истории

В день торжественного приёма в пионеры их выстроили на сцене актового зала под портретами вождей Революции. Из-за стола, покрытого красной скатертью, поднялся учитель в кожанке и начал говорить. Он до сих пор общался со своими учениками через переводчика, но Юван, который жил в интернате с пяти лет, уже достаточно понимал русскую речь. Сначала он внимательно слушал, как смелый Ленин-ойка спас простой народ от злых буржуев-кровопийц и подарил людям светлое будущее. Но вскоре ему стало скучно, и он принялся украдкой пихать локтем соседа Ефима, такого же круглого сироту, как и он сам. Наконец грянули аплодисменты, гармонист заиграл «Интернационал», и вожатый начал повязывать пионерские галстуки. Одному за другим.

Юван смотрел.

Как на шеях его товарищей появляются алые треугольники.

Алые, как кровь.

И Юван вспомнил.

Алую полосу на шее своей мёртвой матери…

Тело свело судорогой, ноги подкосились, а деревянный настил сцены вдруг стал зыбким, как болотная трясина. Последнее, что он увидел, – встревоженные лица сотрудников культбазы, склонившихся над ним. Они расплывались, превращаясь в жуткие хохочущие рожи кулей.

«И забирают они души детей и отдают Куль-отыру на съедение», – раздался в ушах полузабытый голос бабушки.

***

Они пили травяной чай на тесной кухоньке в квартире Юхлымова. Сплошь увешанное разноцветными хантыйскими оберегами, тряпичными куклами-фетишами многочисленных божков и духов, жилище больше походило на отделение краеведческого музея, чем на однушку в обычной пятиэтажной хрущёвке.

Непривычный вкус чая поначалу отталкивал, но после третьего глотка было невозможно оторваться. Катя благодарно глянула на Володю, согласившегося сопровождать её, и снова принялась разглядывать внука хозяина квартиры, который их и пригласил. Его звали Егор. Он был невысокий, поджарый, курносый, с приветливым и немного детским взглядом едва уловимо раскосых глаз на круглом лице с выдающимися скулами монголоида. Некоторое время Егор молчал, собираясь с мыслями.

– Вот, – наконец перешёл он к делу. – Дед просил передать вам перед смертью.

Он протянул толстую потрёпанную тетрадку. От одного прикосновения к чёрному клеенчатому переплёту у Кати закололо кончики пальцев. Следовало сказать что-то вежливое, но у неё перехватило горло. Она пролистала пожелтевшее страницы, исписанные аккуратным почерком, и подумала, что сейчас люди редко пишут так красиво.

– Скажите, а правда, что ваш дед был шаманом? – брякнул Володя, которому надоело молчание.

Катя пнула его под столом, но Егор только улыбнулся кончиками губ.

– Этот дар передаётся в нашей семье по мужской линии из поколения в поколение.

– Вы тоже шаман? – Володю распирало от любопытства.

– Мы ещё поговорим об этом, – сказал Егор. – Но для начала я хочу, чтобы вы прочитали.

– Прямо сейчас? – удивилась Катя.

– Я выполню волю деда, как обещал, но его записи вам не отдам. Я положил много усилий, чтобы наше имя не связывали с этой историей. Но вы, Катя, оказались слишком любопытны, – приятный голос Егора звучал ровно, и всё-таки гостям стало немного не по себе.

– Я просто делала свою работу, – пробормотала Катя.

– Понимаю, – Егор положил на стол смуглые ладони с короткими, слегка заскорузлыми пальцами. Небрежно обстриженные ногти были обведены чёрным ободком. – Поэтому и хочу, чтобы вы поняли всё до конца.

Катя покосилась на Володю: он уже сосредоточенно рассматривал стопку разномастных чёрно-белых снимков и параллельно что-то искал в своём смартфоне. Его всё же удалось втянуть в игру. Она раскрыла тетрадь.

***