О чём молчали города. Мистические истории

– Дело в том, что Пётр Аркадьевич Столыпин, будучи в должности премьер-министра, недолюбливал «старца» с сомнительным прошлым, вмешивающегося не в свои дела; единственной его заслугой можно считать редкое умение своим присутствием снимать боли царевича Алексея во время приступов гемофилии. После убийства Столыпина его дело продолжил министр Внутренних Дел Империи Александр Александрович Макаров: наружное наблюдение за Распутиным продолжалось, но, как известно, не уберегло его от насильственной смерти. …Надеюсь, что все хорошо отдохнули, поскольку в этот раз нам предстоит ещё одно непростое, но любопытное испытание.

– Рау-Рау-Распутин! – напел Лёха старый шлягер и хохотнул.

Дмитрий поднялся с некоторой неохотой, хотя любопытство продолжало подталкивать его вперёд; он чувствовал, что местного материала для новой книги будет предостаточно, и эта мысль его возбуждала.

Через какое-то время стало ясно, что туннель идёт под уклон.

– Конечная цель нашего путешествия – Матисов остров, или Сумасшедший дом, поэтому не удивляйтесь, что мы спускаемся. Под ложем реки Пряжки потолок заметно опустится, несколько метров придётся пройти, пригнув голову. А сейчас мы добрались, пожалуй, до самого впечатляющего и сурового аттракциона Подземелья морлоков.

– Мы же вроде справились с предыдущими испытаниями? – робко улыбнулась Дина.

– Напугайте меня как следует! – скоморошничал Лёха.

Макс посмотрел на Дмитрия и ничего не сказал, а у Крымова в голове пронеслась мысль, что «предыдущие испытания» тоже были не для мальчиков и девочек.

– Туда! – скомандовала Мила, и группа вошла в настоящие каменные палаты. Ровный пол был выложен чёрными плитами, а стены – светлыми, сводчатый потолок поддерживали восемь невысоких полуколонн, образуя равноугольный крест. Посередине зала стоял открытый колодец – то есть кольцо из камней, в котором поблёскивала вода, а вдоль правой и левой стены тянулись длинные скамьи.

– Сейчас мы находимся в одном из самых значимых помещений туннеля. Георгий Петрович Манычев предполагал, что это место раньше использовалось, как баптистерий, или крестильня. Что-то вроде подпольной часовни. Основные службы старообрядцы проводили, конечно, в молельных домах, но тайно крестили своих единомышленников именно здесь. Главная особенность, которую подметил учёный, состояла вовсе не в отправлении обрядов. Вы видите скамьи возле стен: здесь пугают чужаков видениями.

– Мы ведь уже видели, как привидения проходят сквозь нас, – с сомнением в голосе произнёс Крымов.

– Думаю, тут вы встретите призраков, которые живут внутри нас, – откликнулась Мила.

– Что-то они не торопятся, – заметил Лёха.

Гид сделала внушительную паузу, а затем предупредила:

– Действуем строго по плану, никакой самодеятельности, потому что вы испытаете сильнейший удар по психике. Нас немного, поэтому сядьте, пожалуйста, на скамью у правой стены и закройте глаза. У вас появятся видения, скорее всего неприятные, но, как только я замечу, что кто-то из вас закричит или заплачет, я тотчас его разбужу.

– Закричит или заплачет? – переспросил Макс. – Надеюсь, нас не будут бить током?

– Нет, – покачала головой Мила, – вас будут бить эмоциями.

– «Битва экстрасексов», – не удержался Лёха.

– Снимите каски и положите их рядом, свет выключать не нужно.

Дмитрий сел вместе со своими спутниками на жёсткую каменную скамью и слегка откинулся на спинку. Он думал, что с ними произойдёт фокус, похожий на ощущения в Комнате страха, и приготовился силой духа противостоять воздействию извне, однако довольно быстро почувствовал, что его одолевает необоримая дремота…

В жаркий летний день он брёл по песчаному берегу, поросшему соснами и редкой травой, а неподалёку в воде плескались чьи-то детишки. Он услышал своё имя и, обернувшись, увидел Аллу в закрытом купальнике, махавшую ему рукой. Под большим пляжным зонтиком, к своему удивлению, он обнаружил целую компанию: Аллу, своих родителей и невесть откуда взявшуюся Милу. Он хотел спросить своих, откуда они все знают девушку-гида, но в это мгновение на пляж наползла туча и сверкнула молния.

– Там дети! – крикнула Алла. – Молния убьёт их! – и заторопилась к воде.

– Подождите, я возьму лодку! – отозвался Крымов, но она его не слышала.

Тогда он добежал до лодки, что качалась в воде у берега, привязанная к дощатому причалу, и забрался в неё. Бросив последний взгляд на пляж, Дмитрий увидел, что он совершенно пуст. Родители, Алла и Мила брели по пояс в неспокойной воде и звали к себе детишек, продолжавших резвиться на резиновых уточках и надувных матрасах, а молнии уже вовсю сверкали на чёрном небосклоне. И тут Дмитрий вдруг осознал, что у него нет вёсел. Очередная молния ударила ещё ближе и ослепила его; он стал судорожно грести руками, но лодка еле двигалась. Удар! И там, где только что плескались дети, – лишь гладкие волны и бесформенные чёрные предметы. Не было видно ни Аллы, ни родителей. Он заметил протянутую к нему из воды белую руку и каштановые волосы, распустившиеся в воде, словно водоросли.