Читаем О чём молчит море. Солёные розы полностью

Первое, что я сделал, добравшись до дома… как следует отоспался на мягком диване! Поверьте, когда ты спишь месяц на железной подвесной койке со старым советским матрасом, то невольно захочешь полежать на чём-нибудь помягче.

Впрочем, про «отоспался» я, пожалуй, погорячился, ибо проснулся я, по закону подлости, в пол шестого утра. Однако меня это не сильно расстроило. Скорее даже наоборот. Больше времени на бодрствование. Весь день впереди! Ну а пока…

Я открыл заветный и уже как будто бы забытый ВК. Горы уведомлений и сообщений. Я почувствовал, как мои руки похолодели и слегка задрожали. Я попросту боялся открыть переписки, думая, что увижу там гневные слова от Олеси, мол, почему я игнорирую её?

Глубоко вздохнув, я открыл сообщения. От сердца сразу же отлегло. Во-первых, она не написала ничего такого, а лишь спрашивала пару раз за эти недели, куда я делся? Во-вторых, никто из моих друзей от меня не ушёл. Все просто задавали один и тот же вопрос, мол, почему меня так долго нет и жив ли я вообще?

В руках снова потеплело. Я успокоился. Врубив любимую, по тем временам, музыку, я принялся отвечать всем собеседникам на их сообщения. На сердце было тепло-тепло, а лицо моё светилось невольной улыбкой — наконец-то, моё испытание кончилось, и я снова дома, снова свободен… пускай и на время…

Вскоре ответила Олеся, написавшая, что переживала за меня, не случилось ли чего плохого со мной и… что она по мне скучала… последняя фраза, хоть и была чем-то ожидаемым для меня, но на тот момент явилась полной неожиданностью, заставившей меня на какое-то мгновение даже прикрыть глаза от удовольствия. Это было чувство, что хоть кто-то ещё, кроме родителей, конечно, меня ждал. Что я ещё кому-то нужен. Для одинокого подростка, для солдата, для человека, в конце концов, это, на самом деле, крайне важно! Уверен, многие… да почти все, наверное, меня поймут!

Мы с Олесей пару раз переговорили по телефону, почти каждый день списывались, болтая обо всём на свете или обсуждая последние новости в наших жизнях. Я чем-то понимал, что мы, вероятно, симпатизируем друг другу и даже очень. Думал ли я о более высоких чувствах? Тогда это было трудно сказать. Сейчас, в принципе, тоже. Но, зная себя и то, какими надеждами я всегда живу, скорее всего, думал. Не то что бы думал — надеялся и старался верить в это…

Но, вот, наступило учебное время. Общаться получалось мало — оба были заняты, а я особенно: тут тебе и подготовка к выпускным экзаменам, и репетиция Почётного караула перед визитом руководства Министерства Обороны, и просто армейская рутина вперемешку с неизменным крепким маразмом, приправленным отборным матом, как со стороны нахимовцев, так и со стороны офицеров…

Бывали, конечно, дни, когда удавалось зайти в ВК, но… то ли Олеси в Сети не было, то ли я писать ей стеснялся… обстоятельства всегда были разными, но всё их объединяло одно: я думал, что эта красавица уже занята кем-то, и зачем я буду зря навязываться? Подумает ещё чего плохого обо мне… конечно, можно было бы задать стандартный вопрос, а-ля, есть ли у тебя парень, но… мои джентельменские понятия, на тот момент, не давали мне сделать этого… и я оставался в застенчивом неведении насчёт неё.

Как впоследствии выяснилось, Олеся была в таком же положении, касаемо меня: тоже стеснялась мне писать, думая, что я кем-то занят. Довольно забавная ситуация, если со стороны посмотреть, однако, на самом деле — череда переживаний и всякого рода не самых приятных мыслей…

Так пролетела осень.

Общались мы нечасто. Можно даже сказать редко. Да даже если и были какие разговоры, то проходило это всё довольно сухо, невольно навивая мысли, что между нами не только расстояния, но и длинная полоса скользкого предзимнего гололёда неизвестности и непонимания….

НЕБО НОМЕР СЕМЬ


Между завтра и вчера ни шипов, ни границы.

В точке с табличкой "жизнь"

Два наших пути сошлись.

Мы откроемся с утра необычной страницей,

Где наш рассвет в окне,

"Да" глазами скажешь мне наедине…

Л.В.Архипенко


Осенняя позолота уже давно с деревьев переместилась на землю, чтобы почернеть под зимней сединой. Но не успели мы и глазом моргнуть, как вся эта белизна стала постепенно сменяться чёрно-зелёной травой. На страну опускалась весна…

За это время в жизни нахимовцев уже успело произойти всякое… как говорится, были встречи и были проводы, а не хватало всегда одного…

Кто-то за это время даже успел отчислиться, кто-то завёл себе новую пассию, кто-то, наоборот, расстался и умудрялся этим бахвалиться, а кто-то же, как например мой сосед, просто молча рисовал, грозным взглядом сверля каждого непрошено-входящего в наши покои…

Всё училище постепенно готовилось к последним в этом учебном году каникулам — весенним. Для нас же — выпускников — это, в принципе, был последний отпуск в статусе нахимовцев. И последний перед экзаменами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное