Читаем О чём шептались фламинго полностью

– Не стоит расстраиваться, дорогие мои подруги. В кои веки мы увидели мужчину, сознательно стремящегося к честным и верным отношениям, несмотря на похотливую природу мыслят, его животного. Мужчину, добровольно задавшего высокую планку требовательности к самому себе в любви. Мужчину, волевым усилием заставляющего себя не нарушать свои принципы и идеалы. Это достойно уважения. Но если копнуть глубже, то откроется другая сторона этой истории. Судите сами.

Две женщины пришли в его судьбу. И что же? Одной он не простыл ничего, другой простил все. Одну он лишил своего общества, убив любовь бескомпромиссной ревностью и беспощадной требовательностью, а другой женщине отдал в безраздельное пользование тело, кошелек и жизнь, не требуя ничего взамен. С одною он был палачом, с другой – жертвой. Причем, подружки, заметьте, первая женщина была красива, умна и глубока душою, а вторая оказалась мещанкой, ограниченной в духовном и интеллектуальном развитии и бесконечно жадной до денег. И еще печально то, что первая считала этого мужчину Богом, а вторая – неудачником, не использующим свое положение для шустрой добычи ей всех материальных благ мира и еще немножко сверх того. Бесповоротно осудив молодую царевну, суровый мечтатель бросил свою жизнь к ногам вздорной, вечно недовольной примитивной бабы, требующей от него то новое корыто, то дворец. Первая женщина всю жизнь молилась на него и любила, а вторая не удостоила его даже уважением. Максималистские крайности наказуемы карикатурной абсурдностью. Что в итоге? Опять одиночество и мука несоответствия.

Ра передохнула и обрызгала приунывших подруг, перемешивая воду и слезы. Потом продолжила:

– Эй, встряхнитесь! Люди странные существа – постоянно вьют гнезда с курицами, обездоливая встреченных жар-птиц. Вы только представьте себе, что фламинго, рассердившись на фламинго, возьмет себе в пару цаплю? Вам стало смешно, а у людей вечная трагедия от путаницы и гордыни. Им все мерещится, что хранится тайна любви за семью печатями, за семью морями, за неведомыми странами и горизонтами. Мечтают о дарах сверху, не видя их россыпи у себя под ногами. Люди часто предпочитают играть в азартные игры, а не трудиться терпеливо и смиренно. Крутят рулетку судьбы, в одночасье проигрывая жизнь. Путаются сами в себе. Вот и получается, что царевны ублажают дураков, а царевичи женятся на ком попало. Да и, правду сказать, царевичей в мире единицы… Не выживают, видно, от смешения кровей. Женские особи жи ~ вучей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее