О чувствах

День, когда ты перестанешь отождествлять себя с умом, пусть даже на короткий момент, — день откровения. Ум просто умирает; его больше нет. Он был, и вдруг его нет. Ты пытаешься его искать, но вокруг ничего нет. Есть только одна пустота.

«Я», или эго, исчезает с исчезновением ума. То, что остается, — осознание, в котором нет «я». Самое большее — ты можешь назвать это чем-то вроде «я есть», — но не «я есть». Чтобы быть более точным, это просто «есть» без всякого намека на «я». Как только ты понимаешь, что такое это «есть», оно становится всеобщим. Исчезает ум — исчезает эго. Очень многое, что казалось тебе важным, что тебя беспокоило, исчезает. Проблемы, когда ты пытался их решать, только еще больше усложнялись; проблемой становилось все. Казалось, выхода нет.

Напомню тебе одну историю. «Гусь снаружи». Она связана с «есть», о котором мы говорили, и с умом.

Учитель дает своему ученику коан для медитации:

Маленький откормленный гусь попал в бутылку. Так как он продолжал и продолжал расти, скоро ему стало тесно. Выбраться из бутылки он не мог — горлышко бутылки было слишком узким. Задача — не убив гуся и не разбив бутылку, достать из бутылки гуся.

Это немыслимо. Что ты можешь сделать? Достать гуся из бутылки, не разбив последнюю, — невозможно. Или же ты можешь его убить; достанешь ты его в этом случае живым или мертвым — не имеет значения. Но этого делать нельзя.

Хотя ученик день за днем упорно медитирует, решение не приходит — фактически, его нет. Уставшего, совершенно измученного, его вдруг осеняет… он вдруг понимает: учителя не могут интересовать гусь и бутылка; это символ.

Ты — гусь, ум — бутылка. Когда ты наблюдатель, свидетель происходящего, это возможно. Если ты не наблюдаешь свой ум, ты можешь начать себя с ним идентифицировать.

Ученик бежит к учителю и говорит, что гуся в бутылке нет. Учитель на это говорит: «Ты все понял правильно. Так держать. Гуся в бутылке никогда не было».

Способа решения задачи с гусем и бутылкой нет. Это символ. Иначе бы учитель ее тебе не давал. Что это еще может быть? Взаимодействие между учеником и учителем в первую очередь касается ума и осознания.

Осознание — это гусь; он не находится в бутылке ума, как ты считаешь. Ты спрашиваешь, как его оттуда выпустить. Найдутся дураки, которые помогут тебе с техниками, как это сделать. Я называю их дураками, потому что они ничего не поняли — гуся в бутылке нет и никогда не было. Поэтому вопрос о том, чтобы выпустить его из бутылки, не стоит.

Ум — вереница мыслей, мелькающих перед тобой на экране мозга. Ты — наблюдатель. Но ты начинаешь идентифицировать себя с тем, что кажется тебе приятным, и так ты попадаешься на удочку того, что кажется тебе неприятным.

Осознание не может существовать в рамках двойственности, ум не может существовать вне двойственности.

Ум двойствен, осознание не-двойственно. Поэтому просто наблюдай. Я учу не решениям, я учу решению: сделай шаг назад и наблюдай. Держи свой ум на расстоянии. Это касается как приятного и красивого, так и неприятного. Воспринимай все как бы со стороны, как будто смотришь фильм. Но люди идентифицируют себя даже с героями фильмов…

Я видел людей, которые смотрели фильмы и плакали! Хорошо, что в кинотеатре темно; это избавляет их от чувства стыда. Я спрашивал своего отца: «Ты видел? Парень с твоей стороны плакал!»

Он говорил: «Весь зал плакал. Такая сцена…»

Но там ничего не было, кроме экрана. Никого не убили, не произошло никакой трагедии — просто мелькающие на экране картинки. И люди плачут, смеются. Они практически выпадают из жизни, они становятся частью фильма. Они идентифицируют себя с героями фильма.

Мой отец говорил мне: «Если у тебя возникают вопросы о реакции людей, ты не можешь получать удовольствие от фильма».

Я говорил: «Я могу получать от фильма удовольствие. Но я не хочу плакать, я не получаю от этого удовольствия. Я не хочу становиться частью фильма. Эти люди стали частью фильма».

У моего дедушки был старый парикмахер, у которого была зависимость от опиума. Что можно было сделать за пять минут, занимало у него два часа. Он непрерывно говорил. Они были друзьями с детства. Я до сих пор вижу дедушку сидящим на стуле старого парикмахера… он был любителем поговорить.

У людей, зависимых от опиума, есть одно качество: они любят рассказывать о себе. Дедушке не оставалось ничего, как только поддакивать: «Да, правда, удивительно…»