О да, профессор!

– Боже мой! Ты же набралась, Маргарита! Марш на выход!

      Я фыркнула.

      На большее была не способна, но он и так понял, что, во-первых, не имеет права говорить со мной в таком тоне. Во-вторых, никуда я с ним не пойду и, вообще, его там уже буфера заждались, это в-третьих!

– Я тебя в таком состоянии не оставлю, – процедил он, до боли сжимая талию.

– Да не переживайте! – Я указала на себя руками: – Все это и так вам достанется, Матюша Александрович. Не стоит у меня на других, вот хоть тресни. Почему так? Вы же умный, книжки пишете! Скажите, почему я хочу только вас?

– Почему? – повторил он, все еще вжимая меня в стену своим телом. – Об этом определенно не стоит говорить сейчас, когда ты в таком состоянии, Марго.

– Как будто вам есть до меня дело, – покачала я головой и всхлипнула: – Я, между прочим, старалась сегодня, а вы… «Не буду писать за вас курсовую!» Бессердечный вы, Мефистофель! Все, пустите!

– Нет, Марго, идем со мной. Я отвезу тебя домой. Тебя нельзя оставлять здесь в таком состоянии.

– Можно. Да и вон там ваша резиновая уточка вас ищет.

– Что? Кто? – Матвей Александрович обернулся.

      А блондинка запнулась при виде нас, и при этом еще сильнее надула губы. Это, видимо, означало, что мыслительный процесс запущен, идет анализ полученных данных, ждите.

      Я сбросила руки Матвея Александровича и помчалась к своим. Но мои вдруг перехватили меня раньше.

      Азаров снова решил задушить своими объятиями, а потом потащил за собой, пока я пыталась понять хоть слово, но он снова перешел на родственный неандертальцам язык. И раньше, чем я опомнилась, передо мной уже распахнулась дверь такси.

– А где все? – выдохнула я, но Азаров уже влетел в машину следом.

      Дальше опять пошел непереводимый сленг палеолита, из которого я с трудом поняла, что все уехали за продолжением банкета, потому что деньги кончились, и решили продолжить на съемной квартире.

      Что ж. Сбежала от демона и ладно.

      Азаров кое-как назвал адрес, вдавил меня в противоположную дверь. Но я даже возмутиться не успела, Марата вдруг как ветром из салона сдуло.

      От крика таксиста в ушах зазвенело:

– Эй, вы что себе позволяете! Я ведь уже тронулся с места!

– Маргарита. Немедленно. Выйди. Из. Машины.

      Я моргнула. В открытой двери машины стоял Мефистофель и протягивал мне руку.

      А почему он со мной так медленно разговаривает? Все такие странные сегодня.

– Дазданья, – сказала я таксисту. И полезла на выход.

– Меф… Матфей… – пытался вспомнить человеческий язык Азаров, но отчество демона давалось с трудом.

      Такси газануло и сорвалось с места, а Мефистофель вдруг сгреб Азарова за одежду и процедил:

– Даже думать о ней забудь.

– Да я же ничего! Она сама целоваться полезла! Ну я и подумал…

– Знаю я, о чем ты думал, – отрезал Мефистофель. – Возвращайся к друзьям, Азаров. И забудь о том, что здесь было. Ясно?

– Да как не ясно… Предельно ясно, что это вы сами на нее глаз положили.

      Я хотела петушиные бои? Получите, распишитесь.

      В тот же момент Марат замахнулся, но у Мефистофеля было одно существенное преимущество: он был трезвым, так что легко увернулся. А Марат потерял равновесие и уткнулся ладонями в мокрый асфальт. Тряхнул головой.

– Все, все, понял. Сами с ней возитесь. Ухожу, – пробормотал он, поднимаясь на ноги.

      Выписывая зигзаги, Марат поплелся обратно в клуб.

– Ээээ… – протянула я.

– Лучше молчи, – отрезал Мефистофель. – И марш в машину!

Глава 10. Матвей

      Дернул же меня черт потащиться в этот проклятый клуб. Зачем я услышал название, пока шел мимо ее одногруппников? Наверно, потому что настроил уши локаторами и улавливал каждый звук. Зная, где будет Марго сегодня ночью, я уже не мог сидеть дома и не думать о ней. Дурная же девчонка. Наделает глупостей. Обязательно наделает.

      Я не хотел за ней следить, честное слово. Домой приехал, даже что-то себе приготовил, а не заказал, сел за ноут, открыл чистый лист и честно пялился в него полчаса, а потом оделся и поехал. Невозможно же, черт подери!

      Я так начну писать эротические триллеры про ревнивого недолюбовника. Вряд ли Бруштейн издаст подобное. Скорее пинка оформит под зад и неустойку выше Останкинской башни.

      Я крутил руль, думая по дороге о споре и том, что случилось сегодня в кабинете. Это же не считается? Я не спал с ней. Формально пари не профукал, все нормально. Нормально же?

      Однозначного ответа на этот вопрос я не нашел. Да и был ли он?

      Неоновый город освещал мой путь до «Закси». Весьма популярный ночной клуб, но с демократичным подходом к фейсконтролю. Он славился диджеями и студенческими вечеринкам по будням. Я бывал там раньше, если хотел испытать судьбу. Уйти из «Закси» можно было как со смазливой студенткой, так и с кем-то из селебрити. Все они охотно флиртовали и почти сразу соглашались сбежать туда, где потише.

      Сегодня я не собирался никого снимать. Я и быть там не должен был, но долг звал. Кому и чего я задолжал – хрен разберешь, но проследить я был обязан.