О декабристах

"Причины, по которым Батеньков не был отправлен в Сибирь и заключен в крепость, III отделению неизвестны. В 1828 г. Батеньков намерен был голодом и бессонницею лишить себя жизни и показывал признаки сумасшествия, а в 1835 два раза представлял через коменданта запечатанные пакеты на высочайшее имя, в коих оказались записки его бессвязного и запутанного содержания, обнаруживающие в нем явное помешательство ума". На всеподданнейшем докладе гр. Орлова от 22.1.1846 об облегчении участи Батенькова Николаем I положена резолюция: "Согласен, но он содержится только от того, что был доказан в лишении рассудка, надо его переосвидетельствовать и тогда представить, как далее с ним поступить можно". Согласно заключению коменданта, генерал от инфантерии Скобелева, 31.1.1846 последовало высочайшее повеление отправить его на жительство в Томск с учреждением за ним там строгого наблюдения и с применением к нему всех правил, изданных о государственных преступниках, находящихся на поселении в Сибири. Отправлен - 14.2.1846, прибыл в Томск 9.3.1846.

Можно предположить, что Батенькова продолжали содержать в крепости, а не отправили сразу в Сибирь или в какой-нибудь острог, заключается в том, что вскоре после окончания основного следствия, и приговора, и казни пятерых декабристов, был поднят вопрос об участии во всем этом деле масонов, о руке, тянущейся откуда-то с Запада. Ряд декабристов был допрошен в связи с таким поворотом дела, но это ничего дало. Возможно, Батеньков, будучи масоном, что-то сказал лишнее по недомыслию - стремление к управлению государством после переворота, возможно, говорит о том, что сумасшествие, зафиксированное уже в тридцатых годах, стало проявляться значительно раньше...

После амнистии 26.8.1856, по которой Батенькову возвращены права потомственного дворянства, вернулся в Европейскую Россию и поселился у Евдокии Петровны Елагиной в с. Петрищеве Белевского уезда Тульской губернии; разрешено временно приезжать в Москву - 14.4.1857, осенью 1857 переселился в Калугу, где и умер; похоронен в Петрищеве. Писал стихи.

Взято из:

ldn-knigi)

В Петербурге молодую чету встретили с распростертыми объятиями:

{113}

Родне, прибывшей издалеча,

Повсюду радостная встреча,

И восклицанья, и хлеб-соль.

Елена Сергеевна была первая, приехавшая из Сибири, - она была тот голубь, который был выпущен из ковчега... Среди всех родственников она особенно сблизилась со своей теткой, сестрою ее отца, княгиней Софьей Григорьевной Волконской. Их сблизила общая пылкость воображения, известная восторженность и некоторое пренебрежение к внешним формам жизни, к светским обычаям. В Софье Григорьевне это пренебрежение требованиями светского общежития с годами достигло совсем невероятных проявлений в связи с возраставшей скупостью и развившейся к старости клептоманией. О ней поговорим ниже, а сейчас хочу рассказать два случая из петербургского пребывания Елены Сергеевны, рисующих отношение Николая I к декабристам.

Муж Софьи Григорьевны, князь Петр Михайлович Волконский, бывший при Александре I начальником штаба, с воцарением Николая I получил назначение на пост министра двора, на каковом оставался по день своей смерти в 1852 году. Он очень полюбил красивую и обворожительную племянницу своей жены, баловал ее и, между прочим, часто приглашал ее с собой в итальянскую оперу, в свою большую министерскую ложу напротив царской.

Однажды Николай I в антракте спросил Петра Михайловича:

- Кто это у тебя в ложе сидит, красавица?

- Это моя племянница.

- Какая племянница? У тебя нет племянницы.

- Волконская.

- Какая Волконская?

{114}

- Дочь Сергея.

- Ах, это того, который умер.

- Он, Ваше Величество, не умер ...

- Когда я говорю, что он умер, значить умер.

Впоследствии, когда Петр Михайлович лежал на смертном одре, Елена Сергеевна ходила за ним. Государь почти ежедневно навещал больного, и Елена Сергеевна, не желая попадаться на глаза, уходила в другую комнату, когда докладывали о его приходе; больной, по-видимому, не замечал этого. Но однажды она отмахивала мух, когда доложили о приходе Государя; она сложила опахало, собираясь уйти, - старик сказал ей: "Останьтесь". Государь просидел у постели больного двадцать минут, был к нему отменно ласков и внимателен, но ее как будто не заметил и не сказал ей ни слова. Она продолжала отмахивать мух...