О демонах и людях (СИ)

— Разорвать… разорвать бы тебя на части, демон, — взвыл Асгейр, выгибаясь от скручивающего его чувства, которое было одновременно болью и наслаждением.

Рэнси положил когтистую руку ему на горло и принялся вколачиваться изо всех сил, а Асгейр кричал и ругался, извиваясь под ним. Ему казалось, что мир снова звенит и сияет от переполняющей его магии, словно Рэнси позволил ему чувствовать ее. Как будто подсоединил к ней своим членом.

Он кончил несколько раз, а Рэнси все драл и драл его, пока не затрахал до такой степени, что Асгейру казалось, будто он растворился в потоке лавы и медленно плывет в адские глубины.

— Мой демон, — прошептал Асгейр беззвучно, когда они наконец разлепились, и Рэнси упал на кровать рядом, широко раскинув руки.

И Асгейр невесомо погладил пушистый кончик его хвоста.

========== Глава 9 ==========

— Отдай мне Искариона, — сказал Асгейр три дня спустя, когда его выпустили из постели.

— Какого Искариона? — не понял Рэнси. А потом вспомнил о своем гомункуле — Исси. Тот предусмотрительно не показывался на глаза все это время.

— Которого ты пытал все эти годы, тварь.

— Я только вначале слегка, да и то не специально, — хмыкнул Рэнси. Может, Исси нажаловался Асгейру про откушенную руку, почуяв защитника в князе людей? Вот же скудоумный раб.

— Зачем он вообще тебе понадобился? — задохнулся гневом Асгейр.

Рэнси не мог ответить на этот вопрос. Не рассказывать же о своей глупой тоске. И о том, что скоро тоска эта опять начнет мучить его — в этот раз навсегда. Ведь Асгейра не возьмешь с собой в Черную крепость, слишком плотоядны и невоздержанны тамошние демоны, и не привезешь домой, к родичам — те не примут человека иначе как рабом. Значит, придется вернуть ему свободу, как только у Рэнси закончится отпуск.

Но сейчас они вместе, и так продлится еще целых пять ночей и четыре дня. А потом…

— Разве рабам дозволено иметь рабов, мой князь? — он рассмеялся, несильно кусая Асгейра в плечо.

— Проклятый предатель! — тот скатился с кровати и припал к кувшину с вином. Рабство источило его, истончив красоту, и Рэнси с новым каким-то восторгом смотрел на выпирающие позвонки и выступающие под кожей лопатки. В этом, несомненно, была своя прелесть.

“Не надо было кормить Исси столь обильно. Сытый раб — это совсем не то”, — подумал вдруг Рэнси с досадой. Он смотрел, как Асгейр поворачивается к нему и жадно пьет вино, по его подбородку и животу катятся алые капли и падают на ковер.

— Если тебе так нужен Исси — забирай.

— Искарион, — Асгейр отшвырнул кувшин. — Его имя — Искарион.

— Твой теперь раб – называй, как хочешь.

Рэнси не мог понять эти странные чувства, возникшие у Асгейра к гомункулу. Ведь это всего лишь кукла, хоть и похожая на него как две капли воды. Сперва он решил, что Асгейр по своему обыкновению будет издеваться над рабом, пока окончательно не замучает. Вон, чуть голову ему не оторвал в прошлый раз.

Но Рэнси ошибся. Асгейр, напротив, проявил вдруг несвойственную ему ранее добросердечность и мягкость. Заставил Исси сменить свои прозрачные тряпки и стал сажать за стол вместе с собой и Рэнси. И не кормил с рук, а заставлял пользоваться приборами. В новом камзоле и за столом Исси вполне мог сойти за человеческого дворянчика, если молчал, конечно.

Должно быть, пристрастия Асгейра изменились в плену, решил Рэнси. И эта нездоровая привязанность к своему двойнику — последствие пережитого насилия. Асгейр не соглашался делить ложе втроем и сам ни разу не взял Исси. То есть Искариона, так теперь звали гомункула.

А еще Асгейр так явно сердился на Рэнси за создание этого двойника, что даже к любви его приходилось склонять чуть ли не силой. И Рэнси держал ему руки и вылизывал член и задницу до тех пор, пока Асгейр не начинал сам подставляться, ругаясь сильнее.

— Рэнси, как ты посмел, подлая тварь…

И в конце концов Рэнси не выдержал — решил наказать его за бесконечные дерзости. После привычных уже ласк языком он надел Асгейру на член и мошонку специальную ленту, не позволяющую кончить. А потом задрал его ноги и вставил во влажную от слюны дырку, чувствуя, как нежная плоть сжимается вокруг его члена.

Асгейр тут же потянулся к ленте, но Рэнси перехватил его руки:

— Только попроси, и я сниму ее, мой князь.

— Никогда.

— Жаль, что ты не желаешь развлечься с Искарионом, — шептал ему на ухо Рэнси, входя размашисто и глубоко. — Он так хорошо умеет сосать, приласкал бы тебя сейчас ртом.

— Закрой свою поганую пасть, — взвыл Асгейр, подмахивая и извиваясь на его члене.

Обе его руки Рэнси удерживал одной своей.

— Замри. Сейчас будут шипы — дернешься, и они разорвут тебе все внутренности.

И Асгейр вдруг послушался и замер, часто и шумно дыша, и эта внезапная покорность сводила с ума.

— Зови своего раба, может, получится кончить от его рта, — Рэнси начал массировать его налитый кровью член, чувствительно прижимая уздечку, и тогда стоны Асгейра перешли в крики. А потом тот обессилено прошептал:

— Сдохни, проклятая богами тварь, или двигайся уже.