О детях и прочей нечисти

— А вот и чай! — замечает Орива, когда Шатун вносит большой расписной поднос с сервизом из тонированного стекла в одном стиле с витражами. — Ну так давайте к делу, я набросала список того, что мне хотелось бы закупить, но у меня есть несколько вопросов…

От Оривы я, вопреки обычаю, направляюсь в ювелирный магазин, где у меня назначено рандеву с мужем. Мысль о совместном полёте на Землю в комплекте с мамиными предостережениями уже давно не давала мне покоя, и в итоге я решила, что надо Азамата пометить, то бишь, окольцевать. Мол, не трожь — моё. Конечно, он, как стал Императором, постоянно носит изрядное количество украшений, но всё же ничего похожего на обручальное кольцо на нём нет. Так вот, будет.

При моём приближении Азамат перестаёт мимикрировать под стену дома и помогает мне выбраться из машины.

— Ты попросила ювелира не распространяться о том, что ты заказываешь для меня украшения, или это часть твоих планов по дешовинизацции муданжского общества? — интересуется он.

— Заказывал Алтонгирел, и не только для тебя, — загадочно отвечаю я.

Азамат шевелит бровями, но не требует дальнейших пояснений, а просто проходит в магазин.

Там, конечно, очень красиво — муданжское ювелирное искусство, насколько я могу судить, не знает себе равных, во всяком случае, его лучшие направления. Многие муданжцы почему — то предпочитают носить платиновые булыжники, так что в большинстве магазинов они представлены в некотором ассортименте, но я выбрала мастера, который специализируется исключительно на прекрасном. Стенды вокруг пестреют всеми цветами радуги, аккуратно подсвеченный металл в полутьме зала прямо — таки пылает и переливается, бесконечные райские птицы и коралловые рыбы смотрят на нас отстранённо и горделиво, как будто знают, какие они сказочные и в то же время натуралистичные. Но мой заказ прячется где — то под прилавком.

Ювелир приветствует нас по всем правилам — с поклонами и речами, приходится соответствовать, чтобы не обидеть человека. К счастью, в присутствии мужа я могу спокойно помолчать, а то формулы вежливости всё ещё даются мне с большим трудом.

— Что может мой скромный дом предложить для подчёркивания красоты несравненной Хотон — хон? — наконец спрашивает ювелир. К счастью, он, видимо, не в первый раз обслуживает Азамата и соображает, что на этом месте надо замолчать, а не пускаться в перечисление всего каталога.

— У нас заказ номер восемьдесят один, — встреваю я.

Мастер не сдерживает удивлённого выражения лица и переводит вопросительный взгляд на Азамата, но тот кивает, так что он послушно скрывается за прилавком и извлекает маленький серебряный сундучок — стандартная подарочная упаковка.

— И — изволите проверить заказ? — запинается он на шаблонной фразе.

— Изволим примерить, — ухмыляюсь я.

При нажатии на едва видимую кнопку, замочек отскакивает, являя нашим взорам два простых золотых кольца без камней и выступов. Я вынимаю оба колечка, чтобы получше их рассмотреть. И всё — таки мастер не удержался и приукрасил широкую внешнюю сторону — по ней тянутся разводы красного золота, похожие на языки пламени, этакий огненный круг. Но ничего, они неяркие, всё равно понятно, что это не просто так побрякушка.

— Какие симпатичные, — улыбается Азамат. — Так для чего они тебе?

— У вас на Муданге, — объясняю я, — супруги носят одинаковые хомы, правда, только по торжественным случаям. У нас на Земле для той же цели принято носить одинаковые кольца, причём всё время, — я делаю драматическую паузу, глядя на Азамата одним глазом через болшее кольцо, — всю жизнь.

— И что, люди будут специально рассматривать наши руки и сравнивать? — морщит лоб муж.

— Я не буду при тебе, как пришитая, у тебя же там всякие деловые встречи, то — сё. И да, люди обращают внимание. Это как длина волос у женщин, понимаешь?

Азамат слегка откидывает голову в знак того, что осознал значение символа.

— Но как люди поймут, что это именно такое кольцо, если мы не будем вместе? У меня ведь много разных.

— Их носят только на безымянном пальце, и само кольцо характерное — просто круглое, золотое, без украшений. Конечно, тут кто — то проявил самодеятельность, — косой взгляд в сторону мастера, — но я думаю, сойдёт, узор неяркий, понятно, что к чему.

— Потому что круг — символ вечности, да? — продолжает проникаться Азамат.

— Что — то в таком духе, это тебе виднее. Ну — с, давай палец.

Азамат немного неловко вертит рукой, пытаясь понять, какой стороной мне её подставить.

— Может, я сам? А то как — то странно…

— Не — а. Не рыпайся. Вот и всё. Теперь твоя очередь.

Я хлопаю ему в ладонь маленькое колечко и растопыриваю пальцы. Азамат шустро справляется с задачей и принимается рассматривать результат.

— Очень симпатично, — резюмирует он. — Говоришь, всю жизнь?

— Ага, — ухмыляюсь я.

— Это хорошо, — светло улыбается Азамат. — Очень хорошо.