О детях Кощеевых

Он вдохнул и выдохнул, явно не зная, как ответить, чтобы не обидеть, и Злата неожиданно для себя сдалась. Не то чтобы ей стало его жалко, но им еще предстояло вместе гулять сегодня, и одно дело немного смутить, а другое – залезть в личное и потоптаться.

– Ты не обязан показывать, если не хочешь. Я и без того уверена, что она замечательная.

Конечно, можно было обойтись без комплимента, но Злата решила, что он необходим вместо пряника. И извинений, что уж тут.

А Яков в ответ неожиданно улыбнулся. Робко так. А потом, ничего не говоря, отошел к шкафу, открыл его и вытащил с нижней полки небольшой берестяной коробок. Вернулся к Злате, поставил коробок на стол и снял с него крышку.

– Ух ты! – совершенно искренне восхитилась Злата.

Она умела ценить красивые вещи. А это было красиво.

То, что лежало в коробке на подстилке из соломы, больше всего напоминало механизм часов. И при этом, безусловно, являлось собакой. Нет, щенком. Со свисающими ушами и хвостиком-крендельком. Ювелирная работа.

Злата могла сколько угодно играть с самим Яковом, но сразу поняла, что играть с его творением себе не позволит.

– Можно?

Яков явно хотел что-то сказать, но не стал, просто кивнул, хотя и немного неуверенно. Но смотрел при этом так, будто она не игрушечного щенка в руки брала, а его новорожденного ребенка. Кажется, даже дышать перестал. Зато машинально начал мять пальцы. Но было видно, что он очень хочет продемонстрировать кому-то свое детище, и восхищение неожиданного зрителя ему крайне приятно.

Злата взяла щенка в руки с величайшей аккуратностью, поставила на ладонь, осмотрела. Переплетение шестеренок внутри собачьего тела завораживало. Глазки-бусинки глядели, словно живые. Ушки, нос, хвостик и ножки были отдельными цельными элементами и явно создавались специально для этой конструкции.

Очень осторожно Злата дотронулась до маленькой лапки.

– Ты сделал их сам?

– Мой отец – кузнец, – ответил Яков, и в голосе его Злата уловила гордость. – Я нарисовал детали, вырезал их из дерева, а он помог мне сделать формы и их отлить.

– Ты умеешь рисовать?

Яков замялся. Сглотнул. Злата вздохнула про себя: к чему эта глупая, ничем не оправданная скромность? Или он правда такой стеснительный?

– Умеешь, да?

– Яра говорит, что у меня получается, но думаю, она сильно преувеличивает, – наконец выдавил из себя Яша.

– Если, по-твоему, это просто игрушка, то вряд ли Яра преувеличивает, – вздернула бровь Злата. – Щенок великолепен. Он двигается?

И тут Яков сник. Наверное, посчитал, что раз его творение несовершенно, то похвала вышла незаслуженной, и потому принялся оправдываться:

– Я пытаюсь этого добиться. Хочу поработать над ней, пока есть время. Дома его было не очень много…

– Уверена, у тебя получится.

Яков пожал плечами.

– Клим говорит, я трачу время на детские забавы, – смущенно улыбнулся он.

Злата закатила глаза и поморщилась.

– Ох уж эти старшие братья, вечно несут всякую чушь. Не слушай никого.

– А у тебя есть братья?

– Да, двое. И один из них тот еще зануда, так что я тебя понимаю. Иногда так и хочется превратить его в жабу…

– А ты смогла бы… в… в жабу?.. – настороженно поинтересовался Яков.

– Вот и проверила бы! – улыбнулась Злата и засмеялась, заметив, как изменилось выражение его лица. – Да ладно тебе, я же шучу.

Яков тоже засмеялся, явно поверив. А зря. Разумеется, она бы смогла. Но обратить Алексея в жабу значило бы расстроить маму, а видеть маму расстроенной Злате вовсе не хотелось. Зато, кажется, Яша немного расслабился.

– Обещай, что покажешь мне его, когда научишь ходить, – попросила она, проводя пальцем по спинке собачки. Шестеренки создавали особый рельеф, ощущать его было приятно.

– Обещаю, – неожиданно серьезно ответил Яков и тут же снова смутился.

И всё же Злата отметила, что он наконец разговорился. Может, увидит, что она не кусается, и совсем успокоится. А что укусить она всё-таки может, причем не только в переносном смысле, ему знать необязательно. И Злата аккуратно вернула щенка обратно в коробок и снова повернулась к Якову.

– Ну так что? Устроить экскурсию по городу, или уже есть какие-то планы?

– Думаю, это будет здорово. Спасибо, – кивнул Яков, отвел глаза и накрыл короб крышкой. Отвернулся, неся его обратно в шкаф, и Злата увидела, что у него покраснела шея.

Боги… Захотелось уточнить информацию про возраст, а то вдруг мама что-то напутала и ему не двадцать два, а шестнадцать? И всё-таки это было очень мило и в некоторой степени в новинку. А ведь они с Яшей могли бы прогуляться без его брата, только вдвоем. О, она бы нашла тысячу и один способ смутить его и развлечь себя. И уже решила озвучить свое предложение, как на пороге возник Клим. Разумеется, Яков не закрыл дверь, чтобы не компрометировать ее. Разумеется, его брат это понял. Он широко улыбнулся ей, а потом бросил вопросительный взгляд на Якова. Тот тоже ответил взглядом. Последовал безмолвный диалог, значение которого осталось для Златы неясным. Впрочем, они с Демьяном тоже так умели, так что это ее не удивило.