О дивный Новый Свет!

Лиза чуть побледнела, но деваться уже было некуда – сама напросилась. Надела парашют (Миша ей вкратце объяснил, как им пользоваться) и села на второе сиденье – оно в «Стреле» не рядом с пилотом, а за ним. И я повернул ключ.

Управлять «Стрелой» очень просто – завел мотор, сзади зажужжало (да, именно так, у «Стрелы» винт с тыльной стороны кабины), и «Стрела-1» покатилась по полю. И вот мы взмыли в осеннее небо. Мы летели не очень быстро – крейсерская скорость у «Стрелы» всего-то там около ста двадцати километров – но для Лизы и этот первый полёт стал событием.

День был на удивление теплый и солнечный – в Сан-Францискском, тьфу ты, в Русском заливе – ранняя осень часто лучше, чем лето. И вот под крылом сначала сам залив, а потом мы влетели в долину Напы, где в моё время были, вероятно, лучшие виноградники во всей Америке, и одни из лучших в целом мире. Мы пролетели над несколькими индейскими деревнями и вскоре увидели крупную прогалину примерно там, где в Калифорнии двадцатого века находилась Калистога.

– Давай сядем, – сказал я.

– А не опасно?

– Тут индейских деревень нету, зато есть нечто такое, что тебе понравится.

Я запросил по радио разрешения на посадку, мне было сказано, что не больше чем на пару часов, и вскоре самолетик уже катился по земле. Через четверть часа парашюты уже лежали на сиденьях, а я шуровал в небольшом багажном отделении, где, как мне и было сказано, лежали кое-какие бутерброды, пластиковая ёмкость с водой, и пара бутылок пива. От пива Лиза отказалась, а бутерброд взяла.

– Как же здесь красиво, – сказала она мечтательно, лежа на траве и смотря в небо и на невысокие горы, окружавшие долину.

– Пойдём, я тебе еще кое-что покажу, – ответил я.

Мы прошли через высокие тростники и оказались у небольшого озерца.

– А здесь можно искупаться? – спросила Лиза.

– Попробуй воду, только очень осторожно.

Лиза дотронулась до воды пальчиком.

– Горячевато. А что здесь такое?

Вдруг в середине озерца что-то забурлило, потом вверх взвился водяной столб, от которого шел пар. Лиза взвизгнула и схватилась за меня. Через какое-то время, столб опал, и ничто больше не напоминало про то, что здесь только что бил гейзер.

Лиза поцеловала меня, и вдруг схватила и увлекла в тростники.

Через полчаса, когда мы вернулись к своему самолету, рядом с ним стояли два абсолютно голых индейца с луками в руках и колчанами на плече. Я на всякий случай взял с собой пистолет, так что особо не испугался, подумав лишь, что лишь бы самолёт не раскурочили… Тоже мне любитель гейзеров.

Я подошел к ним и сказал по-мивокски:

– Мир вам.

Один из них ответил мне на том же языке, но было видно, что он говорил на нем не лучше, чем я:

– Кто вы?

– Мы русские, оттуда – и я показал на юг.

Индейцы неожиданно опустили луки.

– Нам говорить, что вы хорошие люди, – сказал тот. – Что вы лечить больные. У нас есть больные. Мы люди имя асочими.

Я перевел Лизе. Она сказала:

– Скажи им, что я сейчас осмотрю больных, а потом вернусь с лекарствами.

Я им перевел, как смог. Они прижали руки к груди и поклонились Лизе. Похоже, врачи были у них в чести.

– Идти с нами.

– Мы бы не хотели, чтобы что-нибудь случилось вот с этим – и я показал на самолет.

– Не надо бояться. Моё имя Сем-Йето. Мой друг смотреть. Ничего не трогать.

Мы пошли с ним и вскоре увидели небольшую деревню, построенной из домов, похожих на перевернутые корзины, вроде домов чумашей, только побольше и овальных в форме. Между ними сновали мужчины и женщины, такие же обнаженные, как и наши спутники; разве что на голове у женщин были плетеные шляпы, а у мужчин колпаки из шкур животных.

– Деревня имя Нилектсонома, – сказал индеец, показав на деревню. – Здесь больной, – и мы зашли в один из домов.

Внутри оказалось, что пол находится сантиметрах в шестидесяти ниже уровня земли; на полу лежало несколько шкур, на одной из которых стонала и металась маленькая девочка, укрытая такой же шкурой.

Лиза достала маску из наплечной сумки, натянула её, и потрогала лобик ребёнка.

– У нее жар. Похоже на грипп. Посмотрим, что у меня с собой, – и она достала из сумки горсть лекарств и выбрала пару упаковок. Потом она велела:

– Пусть принесут воды!

Я перевел это на мивокский, как мог. Через пять минут, это было сделано, и Лиза положила две таблетки в рот девочки и дала ей запить.

Затем мы навестили двоих других, тоже детей. После этого нас практически насильно усадили на длинное бревно и накормили вкусным мясом и жареными грибами. Не успели мы закончить трапезу, как прибежала девочка и что-то сказала Сем-Йето.

– Девочка уже не горячий! – сказал он по-мивокски. – Спасибо, о великий – и он низко поклонился Лизе.

– Объясни ему, что мы завтра с утра ещё раз прилетим к ним, – сказала Лиза. Проверим, как будут чувствовать себя дети.

Я перевёл, и Сем-Йето проводил нас к самолёту. Но когда «Стрела» вдруг побежала по полю и взмыла в небо, мы, взглянув вниз, увидели обоих мивоков лежащих ничком на земле. Бедняги были напуганы до смерти.