o f2be50149fb33788

подумал , что ему весьма пошла бы эсэсовская фуражка с высокой

тульей. И еще я был почти уверен,что выскажи я ему это в лицо,

он принял бы это как комплимент.

Незаметно дело дошло до культурной программы. Старшина

Толяныч достал свою семиструнку и настроив ее, взял несколько

виртуозных аккордов. Семен Анатольевич давал свою любимую '

Вершину ' из фильма ' Вертикаль'.

В 1967 году он молодой инструктор по альпинизму познакомился

с великим Высоцким на съемках фильма ' Вертикаль'. Они были

,что называется родственные души и даже внешне чем то похожи.

Только Семен был повыше ростом и как признавался сам

Владимир Семенович лучше, профессиональнее играл на гитаре.

Лучше, не значит талантливее, парировал Семен Анатольевич.

Через два месяца, в конце июля он выйдет под бодрую песенку о

Московской Олимпиаде из радиорубки,сжимая в кисти с

побелевшими костяшками смятую радиограмму . Семёныч умер ,

почти прошепчет он пересохшими губами и замолчит надолго,

уставившись на сидящую у кромки фальшборта серую чайку.

А в тот вечер тесный кубрик набитый людьми захватила мощная

энергетика великой песни, не нуждающейся в переводе. Всякий

раз услышав ее, я вижу лицо Семена вдохновенно поющего эти

строки, строки ставшие его судьбой: " Нет скорбных речей и

траурных лент и не похож на монумент тот камень, что покой тебе

подарил. Как вечным огнем сверкает в нем вершина изумрудным

днем, которую ты так и не покорил. " Семен погиб через год , на

Кавказе ,спасая в буран группу неопытных альпинистов.

9.Приключения моряка Паганеля. часть I - " Тайна полярного

острова." глава 9." Душевники - ителлектуалы"

55

Как обычно бывает в застолье самое интересное происходит в

течении первых двух часов . Здесь следует несколько стадий.

Стадия первая - выпивающие и закусывающие душевники. Стадия

вторая - выпивающие и поющие душевники. Стадия третья -

регулярно выпивающие душевники , нерегулярно выпивающие

душевники - интеллектуалы и забывающие выпивать

интеллектуалы - задушевники. Успешно преодолев две первые

стадии ваш скромный Парис и его юная Елена бежали от

пирующих друзей по трапу к воздуху свободы. Здесь на верхней

палубе мы встретили группу лирически настроенных мужчин.

Поистине не знаешь, с кем найдешь,с кем потеряешь. На круглых

бухтах швартовных тросов ,укрытых чистой ветошью., у

возвышения трюмного люка, накрытого чистым куском парусины,

словно за столиком уличного кафе сидели четверо. Главой квартета

в силу естественной харизмы ощущался покинувший загулявшую

молодежь, старшина Толяныч,тихо напевающий что-то под

перебор своей семиструнной. Седобородым и суровым

посаженным отцом грузно восседал капитан Владлен Георгиевич.

Со светлой печалью в серых поморских глазах покачивал

седеющей головой старпом Савва Кондратьевич в такт гитарным

аккордам. Довершал живописную группу колоритных мужчин

незаменимый и вездесущий боцман Друзь.

К нашему с Ленни внезапному появлению компания отнеслась

вполне доброжелательно. Суровый доселе Владлен заулыбался и

даже слегка разрумянился, отчего стал походить на подтаявшего

деда Мороза. - "Ситдаун, доча." - похлопал он на место подле себя.

- "О, май гад . Как похож на мой деда Урхо !" - прошептала мне

Ленни. - "Ну, не совсем гад" - сострил я не то , чтоб удачно.

Изрядно поддатый Устиныч , что называется : " Снял тапочки и

полез в душу."

Не без труда повернувшись к нам , с легкой слезой в голосе он

стал причитать : - "Ребята мои дорогие, смотрю я на вас и душа

рыдает. Вы же классика - Рома и Юля, Орфей и Эвредика , вечный

сюжет." - Он бы еще чего наговорил , но мужика захлестнули

эмоции и он всхлипнув , с влажным носом полез целоваться. Полез

56

естественно не ко мне. Ленни ,прижав к груди сжатые кулачки, со

смущенной улыбкой попыталась спрятаться за моей надежной

спиной. Спасая свою Сюзанну от расчувствовашегося старца , я

сам бросился в его благоухающие объятья. - "Устиныч , стихи

почитаешь ? Что - нибудь из классиков, свои например." - пришёл

нам на помощь Семен

Бронислав Устиныч окинул публику вмиг прояснившимся

взором. - "Вальдамир!" - боцман вскинул голову с благородством

достойным предводителя уездного дворянства. - "Алене , если

затрудниться с пониманием все поясню сам ." - "На языке

Шекспира и Бернса?" - догадался я. - "Именно !" - не без вызова

подтвердил седоусый стихотворец , приняв позу Наполеона на

берегу Святой Елены. - " Поэма в белом верлибре" - посуровев

лицом и голосом провозгласил декламатор. - " Раскинулся залив

широкий " - "Раскинулся залив широкий , на много милей врезался

он в землю ! От брака с солнцем и луной полярной рожден им был

на побережье город ."

Тут я живо представил себе картину, как на некое побережье

ползет на четвереньках, хронически нетрезвый мужчина с роковой