o f2ea2a4db566d77d

исторгалась из центра груди существа и буйно росла в разные стороны.

Он бежал в ужасе, перестав уже осознавать что-либо. Не замечал, как ветви деревьев ранят

его голое тело, как ноги заглатывает болото. Отчаянно вырывался и снова бежал, откуда

только силы взялись после долгого, пешего хода. Но видения не оставили Бориса. Когда он

наконец замер посреди леса, согнувшись пополам, хрипя и пытаясь совладать со сбившимся

дыханием, мимо скользнула тень. И опять тень. Узкая. Но растущая, увеличивающая кверху.

Две, три. Четыре. Борис медленно поднимал глаза, видя невдалеке от себя четыре тонких

ствола. Они слегка покачивались, вибрировали. Вдруг один из них двинулся. Переступил.

Остальные последовали за ним.

Борис уже понимал, что это не деревья, а покрытые короткой, буро-рыжей шерстю лапы.

Удивительно тонкие лапы-ходули. И невероятно длинные – они уходили ввысь, к небу, в

несколько крат обходя ноги жирафа и любого другого живого существа. На их вершине –

Борис выпрямился и смотрел заворожено – ладно держалось туловище гигантской рыси.

Заострённые антенны ушей воткнулись в проясняющееся небо. Рысь паучьи аккуратно

обходила свои владения. И не обращала на человека ни малейшего внимания.

На следующий день после пожара в деревне Пиенисуо, 14 июля, в понедельник, Габи шла

по выложенной плитами дорожке к входу в дом отдыха. Из стеклянных дверей здания как

раз появился Борис с чемоданом. Он только что сдал ключ от своего коттеджа.

Вежливо кивнули друг другу, будто давние соседи.

-

Как вы себя чувствуете? – спросила девушка.

-

Нормально, спасибо. Врачи ничего страшного не обнаружили. Просто переутомился.

-

Я рада. Решили всё-таки сегодня уехать?

- Жена и сестра требуют. Они сильно перенервничали, я почти двое суток не отвечал по

мобильному.

-

Борис…

-

Да?

-

Вы думаете, это я вас забросила в лес?

-

Не знаю. А я должен так думать? – спокойно спросил Борис.

-

Что там с вами случилось? Вчера я не стала вас расспрашивать, вы не в том состоянии

были.

-

Ничего особенного. Прошагал голышом много десятков километров.

- Но вы были не в себе… Честно говоря, я даже подумала, что вы тронулись умом.

-

Ну, к счастью, всё обошлось. А кто была та женщина на пожарище?

-

Вы всё-таки думаете, что это я…

-

Я ничего не думаю, вы ведь ничего не рассказываете.

-

Давайте в таком случае обменяемся признаниями. Я вам правду о себе, а вы мне – о

себе. Хорошо?

-

Попробуем, - Борис равнодушно пожал плечами.

-

Давайте присядем.

Они выбрали скамью, приятно обогретую солнцем.

- Ну что же… - Габи достала из рюкзака пачку сигарет и закурила. – С чего бы мне

начать?.. Та девушка, которую вы видели со мной на пожаре, мы дружили в детстве. Она

была сиротой, очень одарённой девочкой, в результате её направили в ту же специальную

школу, где училась я. Может быть, вы заметили – у неё изуродовано лицо. Это с детства. К

нам в класс она пришла уже такой. Но дети легко принимают своих сверстников с

физическими отклонениями, так что с нами ей было комфортно, а мы к тому же сильно

195

сдружились и были близки до выпуска. Затем родители отправили меня учиться за границу,

и мы, как это часто бывает в таком возрасте, потеряли контакт. Примерно три года назад я

писала большой материал о детях-вундеркиндах, кем они выросли и тому подобное.

Вспомнила и о своей подруге. Тогда родители рассказали мне, что на самом деле случилось с

ней в детстве. Это кошмарная история, не буду её пересказывать, скажу только одно. То, что

вы видели вчера – этот пожар, Алёна отомстила… Её Леной зовут. Она долго выслеживала

своих обидчиков и наконец со всеми расправилась…

-

Она погибла?

-

Простите?

-

Я видел, что она ушла прямо в огонь. Но я… плохо соображал в тот день.

-

Не знаю, Борис. Честное слово, не знаю. Может быть, она хотела, чтобы все так

подумали. Или после всего, действительно, видела единственный выход в смерти… Но у

меня есть основания полагать, что она… как бы сказать… сильнее, чем обычные люди. Не

знаю уж, берёт ли таких огонь…

-

Вы тогда пытались её остановить?

- Нет. Обстановка, конечно, к тому не располагала, но вообще-то мы были рады друг

друга видеть. То есть мы впервые увиделись со школы… Это продолжалось буквально пять

минут, тут как раз ваши друзья появились. Мне просто важно было сказать ей… как я к ней

отношусь. Со школы ничего не изменилось. Понимаете, она страшно одинокий человек.

Сама это выбрала. Или, я уж не знаю, может, это было неизбежно в её случае… Могла ли она

отпустить своё прошлое?.. В общем, когда я писала материал, я попыталась найти её. Но она

исчезла. Испарилась. И я попыталась найти её. Провела такое личное журналистское

расследование, почти даже сыщиком стала. Она всегда оказывалась на десяток шагов

впереди. Но скоро я поняла, что она что-то задумала. Я опрашивала людей, которые её

видели, и в результате мне удалось выяснить, кем она сама интересовалась…

Габи вынула из кармана рюкзака миниатюрную пепельницу с крышечкой и спрятала в неё

окурок.

- Так кем же? – уточнил Борис.