О геополитике

Первой частью Света, ближе всего подошедшей в процессе исторического развития к объединению (Zusammenfassung), была Азия – колыбель народов, из бескрайних степей которой поднимались одна за другой великие империи, стремившиеся сплотить периферийные культурные круги или же соединить их друг с другом с помощью существующей власти. Первого государственно-правового объединения в условиях далекоидущих возможностей обособленности добилась в 1900 г. (геологически одна из старейших, но самая молодая с точки зрения заселения высокоорганизованными расами часть Света) – Австралия под скромным названием Содружества (Commonwealth) без важного островного дополнения – Новой Зеландии и без настоящего внутреннего удовлетворения в несколько искусственной ситуации союза. К первому международно-правовому объединению и образованию совместных консультативных органов подошла Америка после подготовительной работы в 1810-1822 гг. в латиноамериканских государствах по внедрению идеологии, увенчанной в 1823 г. доктриной Монро, первой конференции 1826 г. (Боливар), рассматривавшей вопрос о третейском разбирательстве, а также ряда встреч в 1889 г. (Вашингтон), 1902 г. (Мехико), 1906 г. (Рио), 1910 г. (Буэнос-Айрес), 1923 г. (Сантьяго-де-Чили), 1928 г. (Гавана). В 1902 г. был принят принцип третейского разбирательства, а война объявлена крайним средством (ultima ratio), в 1910-1912 гг. началась кодификация международного права, заложены основы международного частного права и учреждено бюро Панамериканского союза, в котором сходятся, по возможности негласно, все нити панамериканизма. В этом состоянии слабопослушного, но испытанного опытом консультативного органа находится пан-Америка и по сей день: это меньше, да лучше, чем может быть сказано о пан-Азии и пан-Европе, но гораздо лучше, чем о пан-Африке. Хотя в конце XIII в. Марко Поло с золотой печаткой Великого Монгольского ханства, обеспечивавшей его безопасность, объехал пан-Азию через Анатолию, Ирак, Персию, Афганистан, Памир, через китайский дикий Запад – регион, где сегодня идут бои, через Индонезию и Индию, но от этой безопасности были весьма далеки тогдашняя Европа, да и подобный путь в нынешнюю Азию, которая в настоящее время находится под контролем чужеземных западноевропейских колониальных держав в муссонных странах и Советов на Севере, хотя последние ведут себя как [с.277] хранители и участники паназиатской идеи. Над Китаем, где Сунь Ятсен оценил эту идею во всей ее масштабности, довлеет начавшийся в 1911 г. внутренний раздор, и только Япония, Сиам, Восточный и Западный Иран, Турция и Аравия Ибн Сауда смогли, опираясь на собственное право, решиться на возможность сотрудничества в духе панидеи.

Пан– Европа, практическое начало которой дали круги преимущественно французских государственных деятелей (Сюлли, Сен-Пьер, Наполеон, Бриан), а теоретическое -немецкие идеологи (Лейбниц, Кант), до сих пор, несмотря на знаменитых панъевропейских провозвестников, все еще остается сокровенной мечтой (в рамках Лиги Наций), но ее передовые борцы глубоко заблуждаются прежде всего относительно возможного размера ее пространства – примерно 4,5-5 млн… кв. км. Пан-Африке, большая часть пространства которой разделена между Британской империей, Францией, Бельгией, Португалией и Италией, ближе всего мысль о расовой эмансипации с более сильным арабским и индийским акцентом, чем чистая дискуссия между пан-Европой и пан-Африкой.

Но в какой мере вообще эта соответствующая старому школьному делению частей Света череда панидей обладает достаточной способностью к обособленности, гарантирующей им на согласованно долгое время права стоящих выше других (so ubergeordneter) географических индивидуумов? Вторая глава нашего исследования показала несовершенство традиционных, уходящих в прошлое представлений о разграничениях Европы и Азии по Геллеспонту и финикийскому и критскому Восточному Средиземноморью, а военная история проливов – неудовлетворительность разделения Азии и Африки по Суэцу и Баб-эль-Мандебу. Пять частей Света разделены совершенно неубедительно, и их границы оспариваются, хотя сама критика до сих пор не предложила более убедительные разграничения. К тому же Америка, а также Азия и Африка быстро присоединились к упреку, что новые деления имели бы целью лишь увековечить несправедливые разделы (Aufteilungen) в пользу Европы и завуалировать преимущество скромного размера ее территории. И все же яркая память об окружавших Средиземноморье государствах Запада (Abendland) и Востока (Morgenland) затуманивает представление о разделяющей силе даже наводящего мосты романского Средиземного моря образованием французской, итальянской и испанской колониальных империй.