О грозных пиратах, спящих силах, влюбленных кочевниках и прочем

Поняв, что иначе от упрямицы ничего не добьешься, и по опыту зная, что женщины бывают необыкновенно упорны в вещах совершенно непонятных даже самому проницательного из мужчин, Элегор оставил пустой спор. Поспешно натянув плавки и прихватив ракушку, бог нырнул, чтобы сразу телепортироваться к яхте. В несколько широких гребков достигнув борта, юноша окликнул матроса, чтобы тот бросил ему веревочную лестницу.

Ловко вскарабкавшись на палубу, юноша решил отнести ракушку в гостиную. Пусть уж любуются все! — великодушно подумал Элегор. Недолго думая, — к чему медлить, когда в гроте ждут русалочки, — герцог пристроил подарок Лесы на стол и собрался уже выскочить на палубу, чтобы плыть назад к подружкам, но тут до чуткого слуха юноши донесся высокомерно-нетерпеливый голос Мелиора:

— Отчаливаем!

Затем тот же голос, став чудом мелодичности и ласки, ненавязчиво предложил:

— Дорогая, если ты не против, я ненадолго покину твое милое общество, дабы принять душ и переодеться в нечто более подобающее. А потом мы скомпонуем нашу коллекцию ракушек в гостиной. Это собрание станет настоящим украшением яхты.

Элегор так и замер на месте, зло сузив глаза, метавшие серебряные молнии и сжав челюсти. 'Отчаливаем, значит. А как же я? Решил 'забыть' на отмелях? Ну-ну. Будет тебе сюрпризец, спесивый ублюдок! — хмыкнул юноша и задался вопросом: — Интересно, а Элия тоже захотела избавиться от меня или знает, что я уже здесь? Проверим!'.

Герцог ни за что не признался бы самому себе, насколько его беспокоит доброе отношение принцессы. Но оно действительно было важным для Элегора. Пусть леди Ведьма, как юноша в шутку любил именовать Богиню Любви, подсмеивалась над ним, но часто выручала из передряг, и молодой бог был почти уверен, что это нечто большее, чем минутная прихоть могущественной волшебницы, и даже не приятельство, а почти дружба. И Элегору было бы больно оказаться преданным.

Как только принц скрылся в своей каюте, герцог Лиенский быстрой тенью скользнул к себе в комнату, мигом переоделся и вернулся в гостиную, на ходу приглаживая мокрую шевелюру, как всегда боровшуюся с хозяином за свою независимость. Элегор хотел оказаться в комнате первым.

Русалки, конечно, были великолепны, но не стоили того, чтобы остаться на отмелях, пренебрегая путешествием на яхте и доведением до белого каления надменного принца Мелиора. Ради вкуса мести, Элегор, как и всякий истинный лоулендец, с готовностью пренебрег кратким любовным приключением.

Еще по пути на яхту принц и принцесса условились заняться составлением коллекции сразу, как только примут душ, чтобы избавиться от океанской соли, и переоденутся. Мелиор припомнил, что в гостиной у него найдется пустой шкаф, закрытый иллюзией сервиза, словно созданный для того, чтобы расположить на его широких полках ракушки.

Принцесса приводила себя в порядок недолго. Конечно, Элия, если хотела, могла, уподобившись брату Энтиору, часами сидеть перед зеркалом, поправляя мельчайшие складочки, выбирая подходящий цвет и фасон туфелек или колечко с камушком того же оттенка, что и наряд, но обычно богиня одевалась гораздо быстрее любой лоулендской красотки. Дело было не в расторопности прислуги или сноровки самой Элии, ей помогал подарок Звездного тоннеля Межуровнья — диадема. Это украшение не только магически причесывало и убирало волосы, но и способно было застегивать крючочки, молнии, кнопки, пуговки, завязывать тесемки, скалывать брошки. Словом, все то, что портные всех миров во все времена умудрялась пришпандоривать даже на крохотный участок ткани, заставляя модниц и модников, а потом и их поклонников основательно помучиться с туалетом. Чудесная диадема избавляла хозяйку и от необходимости держать камеристку, и от нудной обязанности мучиться с одеждой самой, давая впридачу преимущество в скорости.

Поэтому Мелиору пришлось поторопиться. Он даже позволил себе такую вопиющую вульгарность, как одеться, воспользовавшись магией, а не помощью камердинера. Ничего поделаешь, он катастрофически опаздывал! А все из-за того, что, увлекшись выбором шейного платка подстать нежно-кремовому кружеву рубашки и отделке короткого жилета, принц совершенно потерял счет времени!

Через полчаса брат, сестра и два пажа, осторожно придерживающих мешки с раковинами, были у порога гостиной. Мелиор, ослепительно улыбаясь сестре, лично распахнул дверь и пригласил ее войти первой. Улыбка медленно сползла с побледневшего лица принца, когда его взгляд оторвался от прекрасной фигуры Элии, переместившись на предметы интерьера комнаты. Исчезла не только улыбка, вся радость улетучилась из души принца вместе с жестоким крушением абсолютной уверенности в том, что он ловко отделался от герцога Лиенского, оставив его считать русалок и тритонов на отмелях.