О, hello, Death (СИ)

Люцифер грубо дёрнул лицо Чакки за подбородок, заставляя её податься вперёд, и его холодные губы соприкоснулись с её устами. Глаза девушка так и не открыла, боясь взглянуть в эти холодные зелёные угольки. Язык Люцифера резво ворвался в её чуть приоткрытый ротик, буквально заставляя девушку отвечать его напористому поцелую. Чакки обхватила его лицо руками, сжимая в пальцах мягкие волосы. Дышать было тяжело, а сердце колотилось в горле. Девушка чуть приоткрыла глаза, столкнулась с его насмешливым, но таким родным взглядом. Он по-прежнему сжимал её подбородок, второй рукой с силой сдавил талию, прижимая трепещущее тело Логан. Его сила буквально ломала её преграды. А всепоглощающий поцелуй, который невозможно было прервать, отогнал любые скомканные мысли, вроде «Он же Дьявол!» или «Нет! Это всего лишь игра разума! Я не дамся ему снова!».

Чуть отстранившись от покрасневших губ девушки, которые Ангел с силой кусал во время их негласной игры, он позволил ей вздохнуть полной грудью. Чакки задыхалась, она опустила голову, панически краснея от наплывшего желания. Холодные пальцы скользнули под курткой по её позвоночнику, заставляя рой мурашек пробежаться по коже, содрогнуться Логан всем телом.

— Я был первым мужчиной, поцеловавшим тебя, — глубокий бархатный баритон всколыхнул сознание девушки, заставляя замереть, забыть, как дышать, — и я был первым мужчиной, что завладел твоим телом и разумом. Ты принадлежишь мне, — Чакки выгнулась, когда ледяные пальцы легли на обнажённую кожу поясницы, непринуждённо скользя вдоль линии джинс, а потом вверх, под борцовку, задирая её, позволяя ветру хлестать по светлой коже.

— Мне одному, — снова шепнул хриплый голос. Чуть потеплевшие губы, будто случайно задели кончик ушка. — Ты понимаешь?

Чакки резко вздохнула, раскрыв глаза. Она повалилась набок, жадно вдыхая холодный воздух, всё ещё чувствуя леденящие душу прикосновения к телу. Её губы горели. Каждая клеточка билась в экстазе, требуя ещё. Больше, чем он ей дал. Логан дрожащей рукой смахнула волосы с лица, зарывшись в них пальцами, устремив невидящий взгляд в небо. Она закусила нижнюю губу, блаженно прикрыв глаза. А в голове так и стучало:

«Мне одному. Ты понимаешь?»

Девушка измученно застонала.

— Господи, за что мне эта связь?

Медленно поднявшись на трясущихся ногах, Чакки отряхнулась от пыли и с удивлением отметила, что на костяшках осталась только запёкшаяся кровь, которую она тут же сковырнула коротко отстриженными ногтями. Ранок не было. Улыбка коснулась губ. Одёрнув сползшуюся к груди одежду, осторожно оглядевшись, как беглая преступница, проверяя местность на наличие свидетелей. Которых, к слову, и быть не могло. Патрульные у ограды, а все остальные либо спят, либо напиваются в своих домиках. Выпрямив спину, Чакки трусцой побежала по уже знакомой тропинке, ведущей к обители Ангела. Тело по-прежнему горело, но девушка старалась не думать об этом, и успокаивала себя мыслью, что это наваждение исчезнет, стоит только Касу коснуться её плеч. Но как бы она себе не врала, не уговаривала. Одну единственную правду жизни она знала точно — Люцифер никогда не оставит надолго то, что принадлежит ему. И то, что произошло с ней мгновение назад, только подтверждало это. Хочет она того или нет Чакки всё равно окажется у его ног, ластящаяся к его рукам, как домашняя кошка. Таков был сценарий изначально. Недаром же он взялся «оберегать» её.

***

Бесшумно, словно приведение, Чакки взбежала по деревянной лестнице на порог дома. Шторка-дождик раскачивалась, тихо перестукивая бусинками. Девушка шагнула в темноту помещения. В воздухе витал запах ароматических палочек, спиртного и табака. Он медленно улетучивался сквозь распахнутые окна, на которых раскачивались посеревшие тюли, повешенные бывшим хозяином этого домика. Логан улыбнулась краешками губ, про себя радуясь тому, что Кастиэль всё же внемлел её просьбе. У них не было таких отношений, как у настоящей пары. Любовь и всё такое прочее. Не было на это времени.

Легко скинув с ног тяжёлые ботинки, следом за которыми с её маленьких ножек скатились белые носочки, Логан крадучись, как кошка, проскользнула в соседнюю комнату, в которой царил приятный полумрак. Деревяшки потрескивали, сгорая за решёткой камина, наполняя тишину звуками. Единственное, что было хорошо освещено — это потёртый коврик у камина и тумба, расположившаяся в непосредственной близости. Скользящий взгляд Чакки переместился на кровать, застеленную тёмным одеялом. Поверх неё, сложив руки на груди и скрестив ноги, лежал сам хозяин комнаты. На умиротворённом лице мужчины играли золотистые блики. Тёмные всклоченные волосы были мокрыми, что ясно говорило о том, что он всё-таки сходил в душ. Глаза Кастиэля были закрыты, дыхание размеренным, но Чакки знала, что он не спит.