О Южной Корее и не только. Размышления Посла России

РК в настоящее время входит в первую десятку стран мира по объему вложений в НИОКР, а по числу заявок на изобретения – в первую мировую четверку вслед за США, Японией и Китаем. Сеул имеет собственную космическую программу: в его планах отправить свой первый зонд на Лунную орбиту, а затем и на поверхность Луны.

Показательно широкое развитие в РК атомной энергетики. В настоящее время доля АЭС в производстве электроэнергии в стране достигает 31,5%. В дополнение к действующему в Южной Корее 21 ядерному реактору к 2021 году планируется построить еще 9, после чего предполагается ввести в строй еще от 8 до 10 ядерных энергетических установок. В результате к 2030 году степень зависимости РК от атомной энергетики достигнет 59%. Южная Корея все активнее выходит и на экспортный рынок АЭС. Страна ставит целью к 2030 г. построить за границей восемьдесят АЭС и войти в первую тройку поставщиков на мировом рынке атомных реакторов.

Руководство Республики Корея со своей стороны настоятельно подчеркивает заинтересованность в выведении отношений с Россией на уровень «стратегического партнерства». Как и в нашем случае в отношении Южной Кореи, заинтересованность южнокорейцев в России имеет политическую и экономическую основу. Что касается политической стороны, то здесь важен в первую очередь «северокорейский подтекст» – Сеул ставит цель лишить Пхеньян любой поддержки Москвы. Во-вторых, Россия важна для Южной Кореи в Северо-Восточной Азии как своего рода противовес Китаю и Японии.

В экономическом плане для Южной Кореи, практически лишенной минеральных и иных сырьевых ресурсов, крайне привлекательно участие в разработке природных богатств Сибири и Дальнего Востока России. Одновременно наша страна представляет перспективный рынок для сбыта южнокорейской промышленной продукции.

Южнокорейцы также готовы к сотрудничеству с Россией в тех областях, где российские технологии продолжают оставаться на высоком международном уровне, в частности в освоении космоса и атомной энергетике. Свидетельства этому – привлечение Роскосмоса к сооружению Национального космического центра Республики Корея «Наро», совместный полет российских и южнокорейских космонавтов на российском космическом корабле в апреле 2008 года, запуск российско-южнокорейской ракеты-носителя KSLV-1 в феврале 2013 года, импорт российского урана для атомных электростанций Южной Кореи, за счет которого удовлетворяется более трети соответствующих потребностей страны, закупка российских вертолетов и отдельных видов вооружений и боевой техники.

В российско-южнокорейских отношениях нет каких-либо спорных вопросов, и их возникновение маловероятно. В Республике Корея нет политических партий или организаций, выступающих с антироссийских позиций. По вопросу отношений с Россией в стране сформировался своего рода общенациональный консенсус в пользу развития стратегического партнерства, и эти настроения создают уникальные возможности для России. Примечательно в этом плане, что, несмотря на настойчивое давление США, Республика Корея не присоединилась к санкциям против России в связи с событиями на Украине.

Исторически сложилось так, что круг традиционных союзников, как и международного общения в целом, у России и Республики Корея во многом различается. Это, однако, не препятствует обеим странам ставить задачу вывести свои двусторонние отношения на уровень стратегического партнерства. Для России отношения с Республикой Корея имеют самостоятельную ценность и не определяются ее или нашими отношениями с третьими странами. Скажем, в Москве отдают себе отчет о союзнических отношениях Республики Корея с Соединенными Штатами, но видят в этой стране прежде всего не союзника США, а партнера России.

Вместе с тем, что касается движения к российско-южнокорейскому стратегическому партнерству, то речь должна идти о сотрудничестве не только по вопросам Корейского полуострова, но и о взаимодействии в делах региональных и глобальных. Однако если взять голосование по нескольким десяткам последних резолюций Совета Безопасности ООН, то северокорейцы были солидарны с нами примерно в половине случаев, а южнокорейцы – лишь в двух-трех. По сути, выходит, что на глобальном уровне стратегическое взаимодействие отсутствует, по важнейшим международным проблемам Россия и Южная Корея выступают с разных позиций.