О! Как ты дерзок, Автандил!

Легат Автандил отдал команду. В руках центуриев засвистели кожаные плетки. В походном марше физические наказания солдат римских легионов были запрещены. Но здесь ничего не оставалось делать, как пустить в ход бичи, свитые из сыромятной бычьей кожи. Мальчик увидел, как на экране монитора загорелась красная кнопка надвигающейся опасности. Он пробежал пальцами по клавиатуре, пытаясь вернуть подразделения легиона на исходные позиции. Но было поздно. Словно какой-то вирус проник в стройные ряды обученного воинскому порядку легиона. Ломая придорожные кусты, опрокидывая повозки, солдаты, иммуны, купцы и конники – все бросились к морю. Они вели себя, как дети, увидевшие солнечную поляну с зеленой травой и желтыми одуванчиками. Сказалось и то недовольство, которое вызвала непозволительная в тяжелом походе роскошь жены прокуратора. Афроний побледнел. Толпа чуть не опрокинула колесницу. Достаточно брезгливо игемон смотрел на солдат и девушек, голыми бросающимися в море. Взглядом он отыскал Автандила и жестом показал на видневшийся вдалеке Гудаутский мыс. Из-под горы, словно черная птица, взмахнувшая крылом, вылетела на рысях сирийская ала. Арабские конники в белых тюрбанах и с кривыми саблями в руках. Примерно десять турм, по пятьдесят всадников. Они, оскалившись фиолетовыми ртами, что-то страшно кричали. Но что – издалека слышно не было. Алу вел в атаку низкорослый сириец, которого почти не было видно из-за головы лошади. Он низко припадал к шее коня, а потом неожиданно взлетал на стременах. Сначала он указал саблей в сторону аквилифера, держащего орла легиона. Потом – в сторону носилок, в которых несли наместника. Сириец не знал, что прокуратор уехал на колеснице, обогнав первую центурию, и уже вышел на берег. Главарю сирийских разбойников нужны были две добычи – живой наместник и бронзовый орел легиона. Кавалеристы, на полном скаку врезаясь в смятые ряды, с оттяжкой рубили руки, ноги, головы, кололи в грудь и вспарывали животы солдатам. Две турмы скакали краем моря, где кончалась галька и лежал плотный песок. И если по мелким камням лошади шли рысью, то на песке они переходили в галоп. Мальчик увидел страшную картину. Море пронзили красные нити. Однажды он наблюдал похожее – брошенная девочкой в море слива окрасила воду рядом с ним. Сейчас море закипало людской кровью. Начиналась паника. Мальчик принял решение – аквилифера с орлом и наместника Афрония Переверзиса переместить на близкий холм и окружить рядами легионеров. Солдат нужно было быстро построить в «коробки», «оборонительные круги» и «черепахи» – боевые порядки, при которых конница не сможет прорваться к вершине холма. Пальцы его забегали по клавиатуре. Но командир охраны наместника, гладиатор Нэст, отменил решение играющего на компьютере мальчика.

Слишком видимой была на холме желанная для врага цель. И она могла стать легкой добычей. Носилки с наместником и его женой Нэст загнал в море – рабы взяли лектику на плечи, сами они уже по грудь стояли в воде.

Аквилифер – знаменосец легиона, рослый малый с непокрытой головой и обмотанный поверх доспехов львиной шкурой с завязанными на шее лапами, смело выступил вперед, обнажив меч. Рядом с ним уже валялась охрана, перебитая всадниками. Командир сирийцев издали метнул в аквилифера короткий дротик. На экране монитора мальчик видел, что знаменосец пошатнулся, но защитить его уже было некому. Советник игемона Николайе бросил поводья и выпрыгнул из колесницы. Из рук падающего аквилифера он подхватил древко с орлом. Советника окружили иммуны – саперы и камнетесы. Их привела Тамара, мать Нэста. В руках она держала два коротких меча-гладиуса и умело фехтовала ими. Марсель и Гамлет махали бронзовыми топорами, которыми обтесывают камни. У иммунов не было оружия, и в ход пошли мотыги, лопаты и даже вилы. Нэст и Пэдарангасава прокладывали советнику путь к берегу – через кровавую кашу людей, повозок, через трупы павших воинов и лошадей. Брошенные солдатами шлемы, как отрубленные головы, катались под ногами камнетесов и жалобно дребезжали. «Коробки» и «оборонительные круги» Нэст выстраивал вдоль дороги, по которой мчалась ала. «Черепахи» солдат, ощетинившиеся мечами, двумя длинными линиями протянулись от дороги к морю. Таким образом они замкнули прямоугольник легиона на гудаутском берегу Понта. За солдатами стояли гладиаторы Нэста, потом шел строй ремесленников с кирками в руках. Вторая ала сирийцев, вылетевшая со стороны Себастополиса на подмогу, уже ничего не могла сделать. Конница легиона, по ошибке легата спрятанная в арьергард колонны, наконец вырвалась из каменного мешка и пошла в контратаку. Центурионам удалось избежать общей паники, и остатки легиона перестроились в боевой порядок.