О Китае

Заветы Дэн Сяопина, с одной стороны, вызывали в памяти времена в истории Китая, когда он бывал окружен потенциально враждебными силами. В периоды возрождения Китай, бывало, доминировал над своим ближайшим окружением. В периоды упадка он пытался выиграть время, будучи уверенным в том, что его культурный и политический порядок даст ему возможность восстановить свое величие, которого он был достоин. Заявление из 12 иероглифов говорило китайским руководителям о наступлении опасных времен. У внешнего мира всегда возникали сложности в делах с этим уникальным образованием, замкнутым и все же универсальным, величественным и все же имеющим привычку переживать периодические периоды хаоса. А сейчас престарелый руководитель древнего народа давал последние указания своему обществу, чувствующему себя в осаде в то время, когда оно пыталось себя реформировать.

Дэн Сяопин стремился объединить свой народ, но не с помощью призывов к чувствам или китайскому национализму, как он легко мог бы это сделать. Нет, он вызвал древние ассоциации: будь спокоен перед противником, проявляй высокие аналитические способности, поставленные на службу во имя долга, соблюдай порядок в достижении общей цели. Самым большим вызовом в его понимании было не столько пережить все испытания, обрисованные в заявлении из 12 иероглифов, сколько подготовиться к будущему, к тому времени, когда непосредственная опасность уже будет преодолена.

Предназначалось ли заявление из 24 иероглифов в качества руководства к действиям на момент слабости или оно являлось наставлением на все времена? Тогда китайская реформа находилась под угрозой из-за последствий внутренних беспорядков и давления иностранных государств. Но на следующей стадии, в случае успеха реформы, рост Китая мог бы вызвать иные формы озабоченности остального мира, и международное сообщество попыталось бы помешать броску Китая и его превращению в господствующую державу. Предвидел ли Дэн Сяопин в момент великого кризиса возникновение более серьезной опасности для Китая в результате его неизбежного возвышения? При таком толковании Дэн Сяопин предлагал своим людям «скрывать наши возможности и выжидать время для того, чтобы действовать» и «никогда не претендовать на лидерство» — что могло бы означать: не возбуждайте ненужные страхи своей чрезмерной настойчивостью.

В самый сложный момент, в период массовых беспорядков и изоляции Китая, Дэн Сяопин, вероятно, боялся как того, что Китай мог бы извести себя в теперешнем кризисе, так и того, что его будущее могло бы зависеть от способности руководителей следующего поколения овладеть объективным восприятием, требующимся для распознавания опасностей от излишней самоуверенности. Было ли заявление адресовано на случай текущих трудностей, с которыми столкнулся в тот момент Китай, или Китаю следовало использовать изложенные в 24 иероглифах принципы, когда он будет достаточно силен, чтобы ему не требовалось их выполнять? Ответы на эти вопросы о Китае во многом зависят от будущего китайско-американских отношений.

Глава 16 Какая реформа? «Поездка на юг» Дэн Сяопина

B июне 1989 года, когда руководство коммунистической партии оказалось разделенным из-за вопроса, что делать, генерального секретаря партии Чжао Цзыяна, назначенного Дэн Сяопином тремя годами ранее, отправили в отставку за то, как он разруливал кризис. Во главе партии поставили секретаря парткома Шанхая Цзян Цзэминя.

Кризис, с которым столкнулся Цзян Цзэминь, был одним из самых сложных в истории Китайской Народной Республики. Китай находился в изоляции, из-за границы на него наложили санкции, а внутри страны проблема усугублялась последствиями общенациональных волнений. Продолжался процесс дезинтеграции коммунизма во всех социалистических странах, кроме Северной Кореи и Вьетнама. Известные китайские диссиденты убежали за границу, где получили убежище, где их с сочувствием выслушивали и где они могли свободно действовать. Неспокойными оставались Тибет и Синьцзян. Повсюду в мире приветствовали Далай-ламу. В тот же год, когда произошли события на площади Тяньаньмэнь, он получил Нобелевскую премию мира на гребне возросшего международного внимания к вопросу об автономии Тибета.