О Китае

В мае 1993 года Уинстон Лорд, в то время являвшийся помощником государственного секретаря по делам Восточной Азии и Тихого океана, а в 1970-х годах бывший моим незаменимым сподвижником во время открытия Китая, посетил Пекин, планируя проинформировать китайских официальных лиц о мышлении новой администрации. В конце своей поездки Лорд предупредил, что следует сделать «значительный прогресс» в вопросах о правах человека, нераспространения и других, если Китай хочет избежать снятия статуса «наиболее благоприятствуемой нации»[663]. Оказавшись в ситуации, когда китайское правительство отвергает выдвижение любых условий как незаконное дело, а американские политики требуют выдвижения даже еще более строгих условий, он не смог продвинуться ни на шаг.

Я посетил Пекин вскоре после визита Лорда и столкнулся с ситуацией, когда китайское руководство вело борьбу за выработку курса, способного помочь им выбраться из тупика с обусловленностью предоставления статуса «наиболее благоприятствуемой нации». Цзян Цзэминь сделал «дружеское предложение»:

«Китай и США, как две большие страны, должны изучить проблемы с точки зрения долгосрочной перспективы. Экономическое развитие и социальная стабильность Китая отвечают интересам Китая, но также и превращают Китай в большую силу в борьбе за мир и стабильность в Азии и в других частях света. Я считаю, что при оценке других стран Соединенным Штатам необходимо принимать во внимание их чувство собственного достоинства и суверенитет. Это дружеское предложение».

Цзян Цзэминь вновь попытался разубедить Соединенные Штаты в том, что Китай не может быть потенциальной угрозой или соперником и, таким образом, убрать всякие мотивы для Америки в сдерживании Китая:

«Вчера на симпозиуме я обсуждал этот вопрос. Я упомянул также статью в „Таймс“, где предполагалось, будто Китай однажды превратится в сверхдержаву. Я уже много и много раз говорил: Китай никогда не станет угрозой ни для какой страны».

На фоне жесткой риторики Клинтона и воинственного настроя конгресса Лорду удалось договориться с лидером сенатского большинства Джорджем Митчеллом и членом палаты представителей Нэнси Пелоси о продлении статуса «наиболее благоприятствуемой нации» на год. Достигнутый компромисс выражен в виде гибкого правительственного распоряжения — документа исполнительной власти, а не в виде имеющего обязательную силу законодательного решения. В нем условия сводились больше к правам человека, а не к другим сферам демократизации, на чем настаивали многие в конгрессе. Однако для китайцев выдвижение условий являлось принципиальным вопросом — точно так же, как для Советского Союза, отвергавшего поправку Джексона — Вэника. Пекин выступал против факта выдвижения условий, но не против их содержания.

28 мая 1993 года президент Клинтон подписал правительственное распоряжение о продлении Китаю статуса «наиболее благоприятствуемой нации» на год. После чего статус либо будет возобновлен, либо отменен в зависимости от поведения Китая. При этом Клинтон подчеркнул, что «суть» китайской политики администрации будет состоять в том, чтобы решительно добиваться значительного прогресса в области прав человека в Китае[664]. Он объяснил обусловленность статуса «наиболее благоприятствуемой нации» выражением гнева Америки по поводу событий на площади Тяньаньмэнь и продолжающейся «глубокой озабоченности» по поводу тех способов, какими управляют в Китае[665].

Правительственное распоряжение сопровождалось риторикой, содержащей столько критики в адрес Китая, сколько не содержалось в высказываниях всех предыдущих администраций, начиная с 1960-х годов. В сентябре 1993 года советник по вопросам национальной безопасности Лейк в одном из выступлений предложил причислять Китай (до тех пор пока он не подчинится американским требованиям) к числу, как он назвал, «реакционных негативно реагирующих на критику государств», придерживающихся устаревших форм правления посредством «военной силы, политических заключений и пыток», а также «широко практикующих расизм, не борющихся с этническими предрассудками, осуществляющих преследования по религиозным мотивам, проявляющих ксенофобию и ирредентизм»[666][667].