О книге В.И. Ленина «Что делать?»

Положение в российской социал-демократии В.И. Ленин определил метким словом «кустарничество», которое было неразрывно связано с «экономизмом» – первым оппортунистическим направлением в ее рядах. К середине 1898 года «экономизм» усилился, даже на время стал господствующим направлением в рабочем движении. В руках «экономистов» оказались такая крупная организация, как петербургский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», и многие другие местные организации и комитеты. «Экономисты» имели свои печатные органы: журнал «Рабочее дело» и газету «Рабочая мысль». Они не только оправдывали низкий уровень социал-демократической работы в России, но и пытались теоретически обосновать отсталость социал-демократии. И «Рабочее дело» и «Рабочая мысль», стоявшие на позициях «экономизма», преклонялись перед стихийным рабочим движением. Принижая значение революционной теории для пролетариата, отрицая роль партии как его руководителя, они стремились свести все рабочее движение к экономической борьбе с фабрикантами и заводчиками. В 1898 году, писал В.И. Ленин, наступил в социал-демократии третий период – период разброда, распадения, шатания. Налицо был кризис партии. Он проявился в идейном и организационном разброде, в отставании социал-демократии от назревавших задач революции.

Взгляды «экономистов» наиболее отчетливо выразились в так называемом «Кредо», составленном в 1899 году C.Н. Прокоповичем и Е.Д. Кусковой за границей. Его авторы суживали задачи марксистов до помощи рабочим в экономической борьбе, в области политической борьбы все надежды возлагали на либеральную буржуазию. Этот документ в рукописном виде был переслан В.И. Ленину в ссылку его сестрой А.И. Ульяновой-Елизаровой. Написанный В.И. Лениным ответ – «Протест российских социал-демократов» обсуждался на собрании 17 ссыльных социал-демократов, которое постановило опубликовать его вместе с «Кредо». В декабре 1899 года за границей отдельным оттиском были изданы оба документа. «Собственная программа авторов „credo“, – писал В.И. Ленин, – клонится, очевидно, к тому, чтобы рабочий класс, идя „по линии наименьшего сопротивления“, ограничивался экономической борьбой, а „либерально-оппозиционные элементы“ боролись при „участии“ марксистов за „правовые формы“. Осуществление подобной программы было бы равносильно политическому самоубийству русской социал-демократии, равносильно громадной задержке и принижению русского рабочего движения…» [Л: 4, 173] Этим документом было положено начало борьбе с «экономизмом» в социал-демократической печати.

Первые «признаки» «экономизма» появились в середине 90-х годов в спорах социал-демократов о характере и содержании агитации, когда практически нужно было переходить к руководству массовым рабочим движением. Однако если в середине 90-х годов зарождающийся «экономизм» был настолько неопределившимся, что воспринимался, по замечанию В.И. Ленина, как результат неподготовленности отдельных лиц, то к концу десятилетия «экономизм» характеризовался вполне законченной системой взглядов по теоретическим, тактическим и организационным вопросам. Основой оппортунизма «экономистов» являлось преклонение перед стихийным рабочим движением. Оппортунизм таил в себе серьезную опасность для революционной борьбы пролетариата и складывающейся партии.

В чем же были причины усиления «экономизма»? Массовое рабочее движение середины 90-х годов было новым явлением в русской общественной жизни. Рабочему классу под руководством социал-демократии удалось добиться некоторых уступок у правительства (закон 1897 года о сокращении рабочего дня до одиннадцати с половиной часов). Русская буржуазия, при всей ее негибкости, отступила под натиском небывалого размаха стачечной борьбы и предпочитала предупреждать возникающие забастовки некоторыми уступками рабочим. Успех стачек 1895 – 1897 годов порождал у значительной части рабочих ошибочные представления, что и при капитализме можно улучшить свое положение.

Нельзя не учитывать, что рабочий класс все время пополнялся за счет крестьянства. Громадный приток в города разоряющихся крестьян задерживал рост политического сознания пролетариата. Буржуазная идеология легче проникала в рабочее движение. В этих условиях появлялось отрицательное отношение к политической борьбе, всячески культивируемое господствующими классами. На этой почве и вырос «экономизм».