О красоте

- Леви? - спросил полусонный Чу со своим с приятным французским выговором, как у Пепе ле Пью[[93]]. - Что ты тут делаешь, чувак?

Леви кашлянул. Лило теперь как из ведра. Капли шлепались о тротуар с неприятным звонким чпоканьем. Леви приблизил губы к динамику.

- Брат, я бежал мимо, я тут живу недалеко, а сверху эта хрень как польется, и вот… Ты в тот раз дал мне адрес, и я, по ходу дела…

- Хочешь зайти?

- Да… Просто… Слышь, Чу, на улице жуткий колотун. Пустишь, нет?

Снова тишина.

- Стой там, я сейчас.

Леви отпустил кнопку переговорного устройства и взгромоздился на узкий выступ порога, обеспечив себе сантиметров десять крыши. И чуть не свалился на открывшего дверь Чу. Они вошли в вонючий лестничный колодец. Сдвинули кулаки. Леви заметил, что у приятеля красные глаза. Тот мотнул головой: наверх. Они стали взбираться по ступенькам.

- Зачем ты пришел? - не оглянувшись, тускло и спокойно спросил Чу.

- Ну… Просто решил тебя проведать, - смущенно признался Леви.

- Я не болен.

- Ну, в гости заскочить. - Они добрались до площадки с раздолбанной дверью, кое-как залатанной куском некрашеной деревяшки. - Так в Америке говорят, когда кто-то к кому-то приходит узнать, как дела.

Чу открыл входную дверь.

- Хотел посмотреть, как я живу?

Это тоже было правдой, но, как неожиданно осознал Леви, данное объяснение тянуло максимум на троечку. Но в чем тогда дело? Он и сам точно не знал. Просто Чу не шел у него из головы. Потому что… Потому что Чу был не похож на других парней из тусовки. Не мотался бесцельно по стране с рюкзаком за спиной, не ошивался без дела, не танцевал на улицах - напротив, он всегда казался обособленным одиночкой. В общем, Леви просек, что Чу откровенно умнее своего окружения, и решил, что раз сам он много лет живет под одной крышей и нянчится с такими же жуткими умниками, то может пригодиться и новому другу. А потом, когда ему попалась та книжка про Гаити, в памяти всплыли кое-какие обрывочные наблюдения. Ходит в тряпье, никогда, в отличие от других, не купит себе сандвич или банку колы. Космы. Угрюмый вид. Шрам на руке.

- Да… В общем… Мы с тобой приятели, верно? То есть, ты, конечно, почти всегда молчишь, когда мы работаем, но… Я считаю тебя своим другом. Да. А о друзьях принято заботиться. В Америке.

Целую вечность Леви казалось, что Чу сейчас разорется и даст ему под зад. Но тот с тихим смехом опустил тяжелую руку на Левино плечо.

- Видать, тебе делать нечего. Занялся бы чем- нибудь.

Комната, в которую они вошли, оказалась средних размеров, но Леви поразило то, что вся мебель: кухонные причиндалы, кровать, стол - теснилась в одном помещении. Внутри было холодно и пахло марихуаной.

Леви снял рюкзак.

- Я тут принес всякой всячины.

- Всячины? - Чу достал из пепельницы и снова раскурил толстый косяк. Указал Леви на единственный стул, сам устроился на постели.

- Ну, еды.

- Это еще зачем? - вскинулся Чу, рубанув воздух рукой. - Я не голодаю. Мне гуманитарная помощь без надобности. Я всю неделю работал и в подачках не нуждаюсь.

- Нет, что ты! Так принято. Идешь в гости и что- нибудь с собой несешь. В Америке так все делают. Например, кекс. Моя мама всегда приносит кексы или пирог.

Чу медленно поднялся и взял протянутые пачки. Похоже, он толком не знал, что в них за еда, но сказал спасибо и, с любопытством на них поглядывая, отнес на кухонный стол.

- Кексов под рукой не оказалось, и я решил… Это китайский суп. В холод самое оно, - Леви изобразил озноб. - Ну, как дела? Во вторник вечером тебя не было.

Чу пожал плечами.

- Работал малость. Во вторник перепало несколько подработок.

На улице, щедро матюгаясь, заорал какой-то псих. Леви вздрогнул, а Чу, похоже, и не заметил.

- Да, дела, - сказал Леви. - У тебя тоже, как у меня, много разных наметок, это круто. Все время на ногах. Крутимся, как можем.

Леви сунул руки под себя, чтобы согреть. Он уже начинал жалеть, что пришел сюда. В этой комнате ничто не разбавляло тишины. Обычно в квартирах друзей фоном вещал телевизор. Отсутствие телевизора в этом вообще скудно обставленном жилище особенно остро, до нестерпимости, резануло Леви.

- Хочешь воды? - спросил Чу. - А может, рома? У меня настоящий.

Леви с сомнением улыбнулся. На часах было десять утра.

- Лучше воды.