О любви. Истории и рассказы

Первыми пришли Маркел с семей. Принесли торт, шампанское, букетик из трех цветочков. А внуки свои подарочки – рисунки-раскраски. Вера Васильевна расцеловала их. В квартире тишина и тоска постепенно перетекли в гомон, движение, детский смех. А с приходом остальных детей и внуков унынию, грустным воспоминания не осталось и места. Они уползли в потаенные уголки души. Однокомнатная квартира стала напоминать растревоженный улей, от шума которого становилось легче на душе.

Свою четырехкомнатную квартиру, полученную еще в золотое время застоя, они разменяли на однокомнатную – Сергей Маркелович предложил. И доплату от той квартиры поделили на всех детей. Это помогло детям приобрести каждому свое жилье. Сейчас этот шаг Вера Васильевна одобряла и часто мысленно благодарила мужа за его заботу о детях. Он говорил:

– Детям мешать не надо. У них теперь своя жизнь. А помогать надо.

К шестнадцати часам наконец-то все угомонились, расселись за столом. Маркел разлил шампанское. Поднялся и начал произносить тост:

– Мама, печально этот день твоего рождения проходит, – вздохнул, – без папы…

От его слов стало грустно всем, а Вера Васильевна приложила к лицу платочек, всхлипнула.

А сын продолжил:

– Но давайте все же вначале эти бокалы поднимем за тебя, мама. А потом – за папу…

За столом зазвучал звон бокалов. А в прихожей – дверной звонок, напоминающий трель соловья.

Гости переглянулись. А Маркел спросил:

– Мама, ты кого-то еще ждешь?

Вера Васильевна пожала плечами: нет…

Сын пошел в прихожую, и оттуда послышался щелчок замка.

Перед дверью стоял молодой человек. В одной руке он держал большой букет цветов, в другой – розовую папку.

– Здравствуйте! – поздоровался пришедший. Маркел кивнул. – Здесь проживает Вера Васильевна Вдовина?

– Да, – ответил Маркел, недоуменно посматривая на незнакомца и на букет.

– Она дома?

– Да.

– Тогда разрешите войти?

Маркел посторонился, и молодой человек шагнул через порог.

– Здравствуйте! – торжественно сказал гость, войдя в комнату.

– Здравствуйте… – вразнобой ответили ему сидящие за столом.

Молодой человек цепким взглядом выявил виновницу торжества и приступил к делу:

– Уважаемая Вера Васильевна, разрешите от лица нашей фирмы и от себя лично поздравить вас с замечательным событием – с вашим днем рождения! Пожелать вам счастья, здоровья, любви близких и друзей. И от имени Сергея Маркеловича Вдовина вручить вам этот букет.

Молодой человек шагнул к середине стола, где сидела Вера Васильевна, и протянул ей цветы.

Растерявшаяся именинница приподнялась. Но, чувствуя, что ноги не выдерживают ее вдруг потяжелевшее тело, оперлась о стол одной рукой, другой, подрагивающей, приняла букет.

– И вот, – положив на стол папочку, раскрыл ее и, выдернув из зажима шариковую ручку, протянул ее имениннице: – Пожалуйста, распишитесь.

Вера Васильевна приняла ручку и беспомощно, полными слез глазами, посмотрела на детей. Ее немую просьбу поняли, и сидевший рядом с ней Сергей спросил гостя:

– Мне можно?

– Пожалуйста. Если именинница не возражает, – улыбнулся тот.

Возражений не последовало, и квитанция была подписана.

Тем временем Вера Васильевна снова промокнула с глаз слезы и увидела в середине букета записку. Достала ее дрожащими пальцами. «Верочка, я тебя поздравляю с днем рождения! Жаль, что этот последний букет я не смог подарить сам», – прочитала она негромко. Но в возникшей тишине ее слова расслышали.

– Спасибо, мой дорогой… – так же тихо сказала она и сквозь слезы улыбнулась. – Как же ты смог?..

Несколько секунд все зачарованно молчали.

Первой заговорила Лена:

– Папа, браво! – и всплеснула ладонями.

Ее поддержала Аня, следом невестки. Мужчины, за ними и женщины поднялись.

Старшая внучка, Верочка, сбегала на кухню и принесла вазу под цветы. Освободив место на столе, ее поставили посередине.

Вскоре над букетом зазвенели бокалы.

– Мама, мы тебя поздравляем вместе с папой!

Ила Опалова. Мужчины моей свекрови

Свекровь, которую я зову уважительно Любовью Михайловной, восклицает, распахивая дверь:

– Ну, красавица моя, заходи!

Она стоит передо мной в трусах, в выцветшей, вытянутой футболке. Ее голые ноги, бугристо полные, вызывают в памяти рубенсовскую аллегорию Земли. Такая же полнокровная, пышнотелая, гордая и красивая своей уверенностью в себе.

Без тени смущения она говорит:

– Не обращай внимания на мой замызганный вид. Мне жарко. Я недавно с Мишенькой из сада приехала, рассаду там посадили.

Ей шестьдесят, и все свои комплексы она уже пережила. Миша – ее бойфренд, муж ее умершей подруги Люськи, некрасивый, ростом ниже Любови Михайловны, но она совершенно довольна их союзом.