О любви, которой не было

Выхватила из его пальцев полотенце и с облегчением обернула вокруг груди — желания вытираться при посторонних нет никакого…

Хотела пройти мимо него к двери, но он выставил руку, упирая ладонь в наличник.

— Полотенце мокрое, надень халат, — он кивнул головой на крючки под полочкой, на которых висели вещи.

Я столько лет терпела этот уверенный тон, что привычка выполнять всё без разговоров, видимо, впиталась в кровь…

Да не нужна мне больше эта неуместная показушная забота! Раньше из речки вылезали и мокрые на берегу валялись, а тут дома…

Отвернулась, стащила полотенце, замотала его на голову тюрбаном, сунула руки в рукава халата, стянула пояс потуже. Стало действительно уютнее и как-то теплее что ли…

Повернулась к нему — доволен?

Кирилл отступил к стиральной машине, пропуская меня к двери. Зачем-то пошёл следом за мной на кухню…

Резко развернулась, и он едва не налетел на меня, машинально хватая за плечи…

Оттолкнула его руки и подняла глаза. С замиранием сердца вгляделась в родные черты лица…

Боль в груди утихла — омылась прохладной водой, успокоилась, залегла на самое дно души. Ненависть выплеснулась с криком, оставив горечь во рту…

Осталось чувство потерянности и глубокого опустошающего разочарования…

— Кирилл, лучше уйди… Самое время проспаться, не находишь? Теперь, надеюсь, получится… Да и гаишники скоро активизируются, а ты в таком состоянии за рулём… — даже удивилась, откуда в собственном голосе столько равнодушия и спокойствия…

— Я в нормальном состоянии, — Кирилл сузил глаза и отвёл взгляд.

Невесело усмехнулась:

— Приятно знать, что ты сотворил это в нормальном состоянии… Я всё-таки думала, что ты…

— Ир, не начинай! — он метнул на меня какой-то затравленный взгляд.

Закусила губу и качнула головой.

— Не буду. Просто подумала, что ты собираешься просить прощения за свой поступок, а раз нет, то конечно…

— А есть смысл просить прощения?! Ты простишь?! — в его ставшем тяжёлым и жёстким взгляде читался вызов, а не вопрос…

Промолчала… Ему не нужно моё прощение как таковое, ему нужна собственная чистая совесть, оправданная мною — он же старше, умнее, сильнее, он не может быть не прав…

Отвернулась. Прошла на кухню, включила чайник. На работу через час…

Кирилл прислонился плечом к косяку и сложил руки на груди, следя за мной каким-то голодным взглядом. Интересно ему, что я сейчас чувствую? Понять пытается?!

— Ир, простишь или нет?

Замерла с банкой кофе в руках… Горечь на языке стала невыносимой… Как мы прожили столько лет? Как находили общий язык, поддерживали друг друга, даже, казалось, понимали?..

Что он там хочет услышать в ответ? Медленно повернулась к нему, подняла взгляд в его глаза, в которых металось что-то похожее на неуверенность, и тихо, но ровно произнесла:

— Я простила, Кирилл, не утруждайся. Поезжай домой, ложись спокойно спать рядом со своей… — я запнулась, — любовницей… Забудь о том, что произошло… Просто забудь. Считай, что мне понравилось, или что этого вообще не было… Да что хочешь считай. Только уйди…

— Ир, ну зачем ты так… — я едва не поверила в этот пронзительный мученический голос, полный продирающего морозом раскаяния и сочащихся кровью душевных терзаний, когда он едва коснулся моей щеки тыльной стороной ладони…

Не поверила.

— Мне нужно на работу собираться. Тебе, наверное, тоже некогда… — я пожала плечами и вернулась к закипающему чайнику и кофе в чашке.

— Ир… — он позвал так, что сердце невольно ёкнуло… — Ира!

Не обернулась, метнулась к холодильнику, сосредоточенно уставилась на полки…

Лишь услышав, как хлопнула входная дверь, закрыла дверцу и медленно прислонилась к ней лбом…

Подошла к подоконнику, отодвинула штору…

Ясное солнечное раннее утро в противовес душной дождливой длинной ночи… Долгой, как полоборота вокруг Солнца…

Привычная жизнь по ту сторону окна. Машины, автобусы, велосипеды даже… Люди. Тысячи и тысячи людей, каждый день спешащих по этим тротуарам, газонам, улицам… И среди них я — никому не нужная неудачница и трусиха, истеричка и непутёвая жена, хреновая любовница и последняя шалава в глазах собственного мужа… И вся эта видимость чьей-то значимости и важности за окном — тоже обман…

Надо хоть стёкла помыть, прежние жильцы явно ни разу не утруждались этим…

А ещё у меня больше нет телефона. Непривычно…

Я не часто звоню кому-то, иногда за пару дней могу даже Алиску не набрать ни разу… Но это другое. Когда знаешь, что в любой момент можешь это сделать — на душе хорошо и спокойно, а сейчас как на необитаемом острове. Я даже не говорю про великую силу интернета и соцсетей…

Но, может, это и к лучшему — не возникнет искушения рассказать подруге о том, что сделал со мной Кирилл… Раньше мы с ней постоянно шептались об интимных подробностях личной жизни, а теперь почему-то совсем не хочется рассказывать о таком… Да и не поймёт она масштаб трагедии…

И туфли жалко, удобные были…

*15*

…Терминал зависал несколько раз с самого утра. И вот опять…