О людях и самолётах 2

Защитами у нас называют особые схемы, которые способны несколько уменьшать плотность засветок от облаков, но снижают дальность обнаружения, поэтому пользоваться ими нужно аккуратно и с большим разбором. О том, что защиты в РЛС есть, Гитлевич знал, о том, как ими пользоваться – нет, однако сомнения ему были чужды.

Я посмотрел на ИКО. Перелётчик из Шаталова был ещё километрах в 170, выключить защиты я по-любому успею, прикинул я, и зная, что наши разговоры пишутся на плёнку в трёх местах, «включил дурака»:

– Есть включить защиты! Какие прикажете включить?

Не ожидавшей такой лёгкой победы над строптивыми «облучёнными», Гитлевич проорал:

– Все, блянах, включай!

– Есть включить все защиты! – чётко, под запись выдал квитанцию я, и быстро перекинул с десяток тумблеров. Экран РЛС мгновенно очистился.

– Во-о-т, блянах, – удовлетворённо хрюкнул Гитлевич, – сами же хер догадаетесь, все я должен! Э! Э! Э! А где, блянах, цели?

– При подлёте к точке появятся, – успокоил его я, – согласно ТТХ при всех включённых защитах дальность обнаружения снижается на 50%.

Мне было интересно, как Гитлеревич будет выбираться из дерьма, в которое вляпался по личной инициативе, но внезапно события приобрели неожиданный оборот. На КП послышался знакомый бас командира полка:

– Где перелётчик? Где перелётчик, я вас спрашиваю? Где он?! Почему я его не вижу на ИКО?! Ах, вы управляли?!! А какого мужского полового члена, товарищ капитан, вам зашло в голову управлять РЛС? «Облучённые» наши её по 20 лет облизывают, и то разобраться нихера не могут! А вы кто такой? Что-о-о, вы ОБУ? Не-е-ет. Вы – не ОБУ. Вы – никто!!! И зовут вас – никак!!! А ну, собирайте шматьё и валите с КП, я вас с наряда снимаю нах!!! Да, бля, вот щас командир садят за ИКО и сам будет летать вместо сопливых капитанов, которые вместо того, чтобы писюна теребить, лезут станциями, бля, управлять! Вон!!!

Официально-ледяное «вы» командира звучало как череда пощёчин: он уже не считал Гитлеревича своим и не говорил ему «ты».

Гитлеревичу тогда командир под горячую руку влепил «неполное служебное соответствие», но от дежурств на КП не отстранил. Впрочем, судьба уверенно вела своего подопечного к цели, и крах капитана Гитлевича наступил через месяц. И опять в моё дежурство, только я в тот раз оказался не участником представления, а зрителем.

Готовясь на КП к предстоящим полётам, Гитлевич большую часть ночи не спал, а под утро решил подремать свои законные 4 часа до приезда группы управления. Обычно солдаты, завидев на рулёжке знакомый автобус, будили оперативного, и он, приведя себя в порядок, как положено, встречал командира в зале управления.

Но в этот раз всегда аккуратный Гитлевич забыл приказать сержанту, чтобы тот его разбудил. Всегда приказывал, а в этот раз забыл, чем сержант, естественно, и воспользовался.

В начале предполётных указаний командир и не заметил отсутствия в строю оперативного, но вот пришла очередь его доклада, а оперативного нет!

– Где оперативный? – удивился командир. Все молчат.

– Начальник КП! Где ваш оперативный?

Молчит и он. Командир начал звереть.

– Дежурного по КП в зал управления!

Кто-то метнулся в коридор и привёл сержанта.

– Товарищ полковник, сержант… по вашему приказанию…

– Кто оперативный? – прервал его командир.

– Капитан Гитлевич, товарищ полковник.

– Где он?

– Отдыхает…

– Что-о-о?!

– Так точно. Отдыхает, ну, спит…

– Поня-а-атно…– протянул командир, – умаялся, болезный… Не будить! Я потом сам.

На этом на карьере капитана Гитлевича и на нашем рассказе можно поставить точку.

Гитлевич вылетел из партии и с КП и осел на какой-то должности в учебно-лабораторном отделе, с которой спившихся капитанов выносят ногами вперёд.

Мир праху твоему, плохой человек.

Короткий вызов иль картель

Вторые сутки шёл снег. Невиданный, невозможный в этих широтах и в это время года снегопад завалил гарнизон истребителей ПВО. Казалось, на аэродром навалилась огромная, сырая перина, из прорех в которой, сделанных антеннами РЛС и шпилями громоотводов, падает мокрый, тяжёлый пух. Сначала люди, сгребая горы снега, удивлялись и весело шутили над странной прихотью погоды, но потом шутки кончились. Вся аэродромная техника была выведена из парков и работала круглосуточно; громоздкие, воняющие соляркой КрАЗ-ы-утконосы, роторные снегоочистители и бульдозеры вторые сутки не уходила в свои боксы, валившихся с ног солдат-водителей сменяли офицеры, здесь же дежурили топливозаправщики и авторемонтные мастерские. На лётное поле был выведен весь личный состав полка, ведь снегоуборочная техника не может работать на стоянках и в «карманах». Еду и горячий чай привозили прямо на аэродром. Люди и машины работали изо всех сил но, со снегопадом всё-таки справиться не могли. Сначала прекратили расчистку стоянок, потом бросили убирать рулёжные дорожки; о том, чтобы убирать жилую зону, заваленную полуметровым слоем снега, никто и не думал.