О Луне, о звёздах, обо всём…

Мысли о нём вызывали неконтролируемую депрессию, нервные спазмы, заставляя молить пустоту о наступлении смерти.

Предотвращать эти состояния, избегать крайних, невыносимо губительных для себя последствий, Селена так и не научилась.

Любое воспоминание об Андрее приводило к меланхолии, вызывало апатию, бессонницу, рождало мысли о никчёмности жизни вообще. Или напротив, порождало агрессию, когда она была способна разбить посуду, резать на части любимые вещи, до которых Андрей когда-то дотрагивался. Их вещи, сохранившие против воли память о нём: тепло, запахи, звуки, даже ощущение присутствия.

Селена свалила записи в кучу, посреди кухни, прямо на полу и подожгла, дрожа всем телом в непонятной торжествующей лихорадке. В глазах мелькали языки пламени, уничтожающие милые сердцу страницы, приносящие отчего-то вместо радости боль. Её полностью захватил непонятной природы азарт, некое экстатическое, очищающее состояние.

Девушка плясала вокруг горящих бумаг, не замечая, что огонь перекинулся на стол, что следом загорелась скатерть, от неё воспламенились шторы.

Прозрение, осознание безумности происходящего пришло внезапно.

Селена открыла кран, схватила кастрюлю, принялась заливать занявшийся не на шутку пожар.

Это удалось, правда, ценой немалых усилий.

Чад и смрад в кухне вернули к действительности.

Слезы бессилия застилали глаза, лёгкие запирало едкими удушливыми испарениями.

Девушка задыхалась, сидя на полу в грязной луже, но не могла сосредоточиться настолько, чтобы окончательно прийти в себя.

Нужно было открыть окно, прибраться, выбросить сгоревшие тряпки и бумаги.

Для этого не хватало сил. И желания.

Селена бездумно смотрела на чёрные от копоти руки, размазывала эту адскую смесь по лицу и одежде, не испытывая иных чувств, кроме ощущения бездны, в которую провалилась по собственному желанию.

Её душа летела куда-то вниз, кувыркаясь, натыкаясь на некие препятствия, соприкосновение с которыми было болезненным.

Мозг высверливала лишь одна мысль, – это всё! Всё! Андрея больше нет в её жизни. Только что сгорели остатки памяти. Можно подвести черту и начать сначала: научиться смеяться, радоваться, любить.

Последнее слово вызвало внутри бурю негодования. Пока неосознанного, но откуда-то уже всплывал вопрос: почему человек, которого давно нет рядом, столько времени безраздельно властвовал над ней?

Девушка схватила недогоревшие дневники, пыталась прочесть то, что сохранилось, но страницы рассыпались, превращаясь в  грязь, которая тут же расплывалась в луже.

Селена почувствовала, что замёрзла.

Её знобило, зубы начали выбивать дробь, горло болело от рыданий.

Мокрая, несчастная, грязная, она собрала остатки сознания, начала прибираться, скользя по мокрому полу, выложенному керамической плиткой. Несколько раз девушка больно упала.

Слёз больше не было. Они закончились.

Ужасно захотелось спать.

Всё же Селена нашла в себе силы: прибралась, вымыла, вычистила всё, насколько это было возможно, выбросила сгоревшие вещи.

Потом тщательно обошла квартиру, собрала всё то, что могло напомнить про Андрея, и вынесла на помойку.

Девушка с удивлением отметила, что ей даже не захотелось прощаться с памятью о человеке, столько времени державшим её душу в тисках беспросветной мглы.

Андрея просто не стало.

Было бы слишком просто, имея возможность такой ценой избавиться от любовной паранойи.

Время от времени он возвращался, лишая сил, вызывая тревогу, заставляя страдать.

Вот и сейчас случилось подобное воскрешение.

Впереди Селена увидела автомобильную пробку, как раз в то время, когда призрак некогда любимого человека злорадно выедал её изнутри.

Девушка молила его уйти.

Он не унимался, напоминая про слишком сильные эмоции, заставляющие сердце работать в аварийном режиме.

Некоторое время Селена сопротивлялась.

Потом на неё накатила волна беспричинной агрессии.

Она лихо повернула влево, пересекла поперёк три ряда сигналящих автомобилей, бесстрашно подрезая и оттесняя их, выехала через две сплошные на встречную полосу, развернувшись перед очумевшими от такой наглости водителями в обратном направлении, и понеслась, сама не понимая, куда и зачем, набирая и набирая скорость.

Один из водителей, которого Селена едва не протаранила, был её собрат по несчастью, некий Игорь Леонидович Пашин, так же страдающий от нераздёлённой любви, от внезапного, необъяснимого предательства.

Он сам не понял, почему поехал за красной иномаркой, в которой сидела девушка без лица.

Игорь ясно видел, что она не в себе, что желание испариться, исчезнуть, повелевает её сознанием, если таковое сейчас присутствует внутри тела.

Что руководило его действиями, он сам не мог понять. Просто показалось, что лишь он один в целом мире может изменить судьбу этой взбалмошной, но притягивающей непонятно чем, словно под действием гипноза, женщине.

На самом деле Игорь торопился. У него была назначена деловая встреча, которую мужчина считал весьма важной.

И всё же он счёл более необходимым остановить неистовое движение женщины, которая реально желала, если не смерти, то забвения. Что-то притягивало к ней, словно магнитом.