О, Мари!

Шел 1963 год. Страной еще руководил неуравновешенный, импульсивный Никита Хрущев. Иногда, слушая его речи, примитивно объясняющие весь ход мирового развития с марксистских позиций, я думал: «Как мог такой человек, по всем параметрам не подходящий на роль лидера, достичь таких вершин? Воистину, умом Россию не понять». Человек, свирепствовавший на Украине во время Великого террора, требовавший от центра все время увеличивать квоту людей, подлежавших отправке в тюрьмы и ссылки, человек, замаравший руки приказом стрелять в толпу бастующих рабочих в Новочеркасске в 1962 году [16] , человек, по вине которого начался Карибский кризис и дело чуть не дошло до третьей мировой войны, – как мог он стать руководителем такой огромной страны?

Потом, когда один за другим к власти приходили и уходили люди, абсолютно не соответствующие занимаемой ими должности руководителей великой, мрачной и негуманной империи, я, уже умудренный жизненным опытом, перестал удивляться. Какая там великая держава! Без какого-либо внешнего давления, только из-за бездарности, ограниченности и идеологической зашоренности своей элиты, СССР так бесславно самоликвидировался, рухнул, перестал существовать. Уменьшенная Россия потеряла всех своих друзей, мир отвернулся от нее. Вслед за СССР рухнул так называемый социалистический лагерь.

Когда я уже близко стоял к высшей власти страны и был непосредственным свидетелем всех событий, ознаменовавших последние годы существования СССР, я был просто поражен глубиной системного сбоя и степенью деградации советской элиты. Поражал Горбачев, прихотью судьбы назначенный великим реформатором, оказавшийся на деле безвольным, недостаточно грамотным, обычным советским партийным работником, пытавшимся спасти положение при помощи устаревших идеологических догм, которые никого уже не в состоянии были убедить. Когда в феврале 1988 года толпы обезумевших от религиозного дурмана и националистической идеологии азербайджанцев безумствовали в Сумгаите [17] , устраивая погромы и самосуд над безвинными армянскими женщинами и детьми, Горбачев ограничился абстрактной, беспредметной речью о советском интернационализме и не предпринял ни одного конкретного шага для наказания исламских погромщиков. Это был конец липовой, ложной идеологии, заявлявшей о существовании некой наднациональной общности – советского народа. Это было начало глобального политического и экономического поражения Советского Союза, конкретно – России, отхода от нее всех советских республик, за исключением геополитически обреченной на дружбу с Россией бедной, несчастной, растерзанной Армении.

После Сумгаита начался другой, еще не до конца осознанный политической элитой России, процесс исламизации Юга и Уральского региона, усиления векового непримиримого врага, уже не просто экономического или политического, а цивилизационного, ни по одному параметру не совпадающего интересами с Россией, – Турции, понимающей исключительно язык силы. Естественно, ликующие выпускники юридического факультета Ереванского университета в 1963 году не могли предвидеть всего этого. Мы не могли представить, что наше поколение всего через тридцать пять лет окажется абсолютно в других политических и социальных условиях, в корне изменится наша судьба и окружающая реальность, Россия станет иностранным государством, а Армения – самостоятельной, что Россия под предводительством «талантливого стратега» Ельцина объявит в июне 1991 года свою независимость от Армении, Грузии, Прибалтики, Крыма, Донбасса… Нормальному человеку и в голову не мог прийти такой гротескный поворот истории – исчезновение в одно мгновение всего привычного, казавшегося до этого незыблемым.